О брани скверными словами
О брани скверными словами.
Теперь я хочу побеседовать с вами, читатели, об одном из пороков, который так часто встречается во многих из нас. Я говорю про порок сквернословия, или брань непечатными, скверными словами, — порок, который встречается у нас чуть не на каждом шагу. Многие считают сквернословие делом очень обыкновенным, нисколько не предосудительным, — и сквернословят повсюду и при всяком случае. Сквернословят так, что ничем и никем не стесняются.
Даже стыдно и досадно становится, когда громко и ясно сыплются скверные слова на улицах под окнами домов, или на площадях, где слышат их дети и женщины. Стыдно нам... Недаром добрые люди говорят, что нигде в целом свете не найдешь такого сквернословия, как у нас, на святой Руси! Называем мы себя православными христианами, исповедуем святую и правую веру, а языка своего даже и в этом-то удержать не можем! Ведь турки и татары неверные и те не бранятся так, как бранятся у нас.
Идете вы утром, в полночь, во время литургии, в будни и праздник: если стоит где толпа народная — обходите ее подальше, иначе слух ваш непременно оскорблен будет срамным словом. И никому нет дела до бесчинствующих! Как будто так и следует быть!
Мало того, что слышишь сквернословие на каждом шагу, как часто и как много приходится еще видеть скверные слова, написанные на стенах домов и заборов, а иногда, страшно и подумать даже, — на храме Божием. Конечно, делается это по большей части детьми неразумными, но много делают это и взрослые.
Досадно, право, на больших, что так глупо поступают; горько, жалко и детей, что они свои начатки грамоты посвящают сквернословию.
Иные из детей не знают самых главнейших молитв, а сквернословить уже очень научены. И сквернословие замечается не в одних грубых и непросвещенных простолюдинах, нет, — ив образованных и благородных. Сквернословят не только взрослые, но и малые дети, не только мужчины, но нередко и женщины. Так распространен между нами этот грех! А какой тяжкий грех сквернословие! Апостол Павел пишет: «Сквернословы Царства Божия не наследуют». Кажется, одних этих слов достаточно, чтобы судить о тяжести этого греха. И в самом деле, прежде всего через сквернословие мы злоупотребляем своими устами, то есть оскверняем их. Уста даны нам от Бога и в таинстве святого миропомазания, при крещении, помазаны святым миром для того, чтобы говорить ими необходимое, полезное и святое, например, передавать друг другу необходимые житейские и полезные мысли, чувства и желания, произносить молитвы, читать Слово Божие, вести благочестивые разговоры и т.п. Зачем же при этом осквернять уста сквернословием? Не потому ли и апостол внушает нам: никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе (ЕФ. 4, 29). Никакая нечистота и да не именуется в вас (ЕФ. 5, 3).
Помыслим еще и то, что своими устами мы принимаем в себя Святейшего Христа Спасителя в Его пречистых и страшных тайнах, целуем святые мощи угодников Божиих, святое Евангелие, Честной Крест Христов и святые иконы. И при этом позволяем себе легко и смело осквернять уста свои гнилыми словами?! Не похоже ли это на то, как мы сначала вымыли бы руки, а потом чистыми руками стали копаться в грязи?
Далее. При сквернословии очень часто употребляется слово мать. Пусть подумают сквернословы, какое у нас священное это слово. Мать — это одно из наших священных лиц. Она нелегко носила нас во чреве, она страдала при нашем рождении, питала своей плотью, любит нас и заботится о нас больше всех на свете. Недаром же к лику родной матери благоговеют и дикие из людей и язычники по религии. Можно ли после этого злоупотреблять именем матери? Не будет ли это в высшей степени гнусной неблагодарностью? Недаром же в ветхозаветное время присуждали смерть тому, кто злословил отца или мать свою.
Чтобы еще больше увидеть священность имени мать, нужно вспомнить, что есть еще у нас Мать Пресвятая Богородица, Матерь Господа и Спасителя нашего, наша Госпожа и Царица, наша молитвенница, наша Заступница перед Богом и Покровительница в скорбях; мать — Святая Православная Церковь, которая возрождает нас спасительным крещением и печется о спасении душ наших, и мать — земля, из которой сотворено наше тело, которая кормит и одевает нас и в которую опять возвратится наше тело по смерти.
О произносящем скверные слова человеке ангел-хранитель плачет, дьявол же радуется, от такого человека Пречистая Богородица отнимает Свой покров, на такого Бог посылает различные напасти и несчастия.
Поэтому да подумают те из нас, которые имеют привычку сквернословить, какой ответ они должны будут дать Богу за свои гнилые и скверные слова, когда сказано Господом в Его Евангелии, что и за всякое слово праздное, то есть излишнее, ненужное, пустое, придется дать ответ на Страшном суде Христовом; когда Господь угрожает судом и наказанием за бранное слово рака, то есть пустой, негодный человек, урод, то есть безумный, глупый человек.
Недаром же святой царь Давид молил Бога: «Положи, Господи, хранение устом моим» (Пс. 140, 3). Недаром же и благочестивые подвижники просили Бога: «Господи Иисусе, защити меня от языка моего!»
А соблазн-то какой от сквернословия! Думают ли об этом сквернословы? Невинные дети обыкновенно стараются так или иначе узнать значение их слов, слышимых изустно или прочитанных в надписях. Они же научаются сквернословию от взрослых и нередко от своих родителей. Иные юноши и девицы не оттого ли, между прочим, теряют свое целомудрие, что привыкли слышать множество слов и речей, противных целомудрию, от своих родителей и старших?
Сквернословие возбуждает нечистые представления и желания в людях, слышащих его. Оно самое сильное средство к распространению разврата. А что сказано в Евангелии о соблазнителях?
«Горе тому человеку, через которого соблазн приходит (МатФ. 18, 7). Кто соблазнит одного из малых сих (хотя, например, детей), верующих в Меня, тому лучше бы было, если бы повесили ему мельничий жернов на шею и потопили его во глубине морской» (6), то есть наказание за соблазн будет гораздо сильнее, больше, чем потопление в морской глубине с камнем на шее. Особенно да подумают те о строгости ответа за соблазн, которые имеют привычку писать скверные слова на стенах и заборах. Ими соблазняются все читающие, а сколько их может быть! Больше, чем слушающих: сквернословие услышат десять человек, а прочитают и сто, и тысяча человек.
К сказанному надо прибавить еще и то, что сквернословы — плохие люди. Так рекомендует их эта дурная привычка. Они прямо говорят о себе, что они развратники, что они люди бессовестные; люди, хранящие себя от разврата, не терпят сквернословия; слово скверное, являясь на устах, вносит скверну в самое сердце говорящего. Люди с совестью постыдятся сквернословить. А если еще и не впали в грех разврата люди сквернословящие, то легко могут впасть, потому что, привыкнув к греху на словах, легко допустить его и на деле.
Сквернословы большие невежи: они не уважают чести и стыдливости других, особенно детей и женщин. Они и не думают, каково переносить или слышать непотребные ругательства женщинам честным и целомудренным. А дети...
Пусть знают сквернословы, что они прямо грешат против 7-й заповеди; что тотчас после смерти человека, когда душа подвергается суду и истязанию от злых духов на мытарствах, первым мытарством, как учит Святая Церковь, бывает для нее празднословие и с ним сквернословие. Каково тогда будет сквернословам?!
А вот и пример из писаний святых отцов, который самым разительным образом показывает, как велик грех сквернословия и как строго Господь наказывает за него.
В городе Риме один человек имел пятилетнего сына, которого, любя неразумно, воспитывал очень слабо без всякого наказания. Избалованное дитя научилось, между прочим, скверным и хульным словам. Бывало, чуть что-нибудь не по нем, ребенок тотчас начнет сквернословить и не только людей, но нередко и величие Божие, и святые иконы, и священные вещи дерзал оскорблять бесстыдным словом.
Случилось, что во время мора ребенок тот разболелся до смерти, и когда отец держал его на руках своих, бесы пришли взять окаянную душу ругателя. Ребенок, увидев бесов, затрепетал от страха, закрывал глаза, старался укрыться на груди отца от ужасного видения и кричал: «Отними меня, батюшка, отними от них!»
Отец, видя сына, трепещущего от страха, спросил: «Что же ты видишь, дитя мое?» Ребенок отвечал: «Какие-то черные люди пришли и хотят взять меня». Сказав это, ребенок, по обыкновению, начал произносить нечистые слова и тотчас же умер.
Вот так, братия, и пятилетний ребенок, не имевший еще хорошего правильного рассудка, а сквернословивший больше по навыку, сделался жертвой смерти и достоянием бесов!
Что же будет за сквернословие с совершеннолетними, которые могут различать добро от зла, знают требования Закона Божия и чувствуют обличение совести? Бывало много случаев, что Бог поражал язык сквернословов онемением.
Из сказанного, кажется, уже достаточно видно, как велик грех сквернословия или брань скверными словами. «Что же делать-то, ведь это привычка!» — скажут некоторые. Да, так многие говорят о своем сквернословии. Но, подумайте, христиане, разве это оправдание извиняет сколько-нибудь порок сквернословия?
Разве дурное дело перестанет быть дурным оттого, что оно вошло в привычку? Напротив, это-то и худо, что срамословие у иных обратилось в привычку.
Другие скажут: «Сквернословие у иных из нас и за брань не считается». Знаем, что и это у нас говорят в оправдание.
Сквернословие не брань, но что же это за слова — слова ласки, что ли, или приветствия, дружбы?
Вас поносят гнусными словами, позорят матерей ваших живых и умерших, а вы не думаете считать это и за брань?! После этого что же и считать бранью и ругательством?
«Иные из нас, — говорите вы, — ругаются в пьяном виде, не помня себя»...
Да, это правда. Но и это не оправдывает сквернословия, и пьяные не должны забываться. Напротив, они вдвойне виноваты: и потому, что напились допьяна, и потому, что сквернословят.
После этого, может быть, некоторые спросят: «Что же делать тем из нас, которые уже имеют сильную привычку к сквернословию, так как мы знаем, что много есть таких между нами, им ведь весьма трудно оставить свою привычку, когда бы и захотели оставить ее!»
Да, трудно, однако же необходимо оставить, чтобы не погубить себя, своей души. А чтобы оставить эту пагубную привычку, прежде всего, должно молиться Богу о помощи, и при этом, сознав всю гнусность порока, всячески сдерживать себя. Чтобы не произносить скверных слов, читай чаще хотя бы молитву Иисусову: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного».
Вот как святые отцы отучали себя от дурных привычек. О святом Агафоне, например, известно, что он три года постоянно клал себе камень в рот, чтобы отучить себя от многословия, а приучить к молчанию. Другой подвижник тринадцать лет молился: «Господи Иисусе, защити меня от языка моего».
Между тем на людей, слишком привыкших к сквернословию, да еще не старающихся отстать от него, нужно действовать и со стороны, действовать и внешней силой.
Было время, например, при царях Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче, когда за сквернословие было положено телесное наказание: на рынках и площадях ходили переодетые чиновники, схватывали ругателей и тут же, на месте преступления, наказывали их розгами для примера прочих.
Вас же, христиане добрые, неповинные в сквернословии, Православная Церковь приглашает удерживать сквернословцев от брани на каждом шагу, со всяким долготерпением. Если твердый камень уступает частому падению жидкости, капля дождевая его долбит, то неужели сердце человека, уста и слух его не уступят частым сердечным внушениям добрых людей, ближних, родных и соседей?
Что делается от чистого любвеобильного сердца, нередко производит доброе влияние и на сердце жестокое, укрощает его, облагораживает, просветляет.
Если бы все добрые русские силы соединились для ослабления и уничтожения срамословия, тогда эта гнусная и позорная привычка исчезла бы из жизни общественной.
Помните, христиане, слова Христа Спасителя: за всякое слово праздное человеку придется дать отчет в день Страшного суда (МатФ. 12, 36). (Из ст. прот. Михайловского, Бухарева и «Троицк, лист.», № 88.)
Далее: О срамных и бесстыдных словах
