Фарисей и мытарь в
христианском храме
Фарисей и мытарь в христианском храме.
У христиан нет Фарисейской секты, нет также и мытарей, какие были в древности в Иудее, людей, занимающихся сбором податей и за свое корыстолюбие и насилие при сборе всеми ненавидимых; но тем не менее могут быть, да и есть Фарисеи и мытари, похожие на упоминаемых в Евангелии. И где же их бывает больше всего? Да там же, где и Господь указал на них, — в храме.
Храм — это не только духовное училище и молитвенный дом, но вместе с тем и судилище Божие, где мы осуждаемся или оправдываемся. Храм лучше всего покажет, искренно ли человек служит или лицемерит. Пусть каждый понаблюдает за собой хорошенько в храме на молитве — и тогда узнает, истинный ли он кающийся. По молитве нашей в храме узнается и наше духовное состояние.
Если здесь мы больше всего смиряем себя, а меньше помышляем о чем-либо земном, если страх Божий проникает в душу нашу, и вера в Господа Иисуса Христа переносит нас мысленно то на Голгофу, к подножию креста, то на небо, то хорошо тогда нам; это верный признак, что мы христиане не только по одному имени. А что, если мы не можем простоять в храме и нескольких минут, чтобы не рассеяться? Что если и здесь, перед престолом Господа, наши мысли блуждают по миру с его грешными похотями? А то, что мы тогда уподобляемся Фарисею в храме Иерусалимском!
Редко кто признает себя Фарисеем; напротив, большая часть скорее себя, а не другого поставит в число мытарей кающихся. К несчастью, мы склонны худое видеть не за собой, а за другими, а этим самым всего чаще и походим на гордого Фарисея. «Но ведь мы каемся в грехах, — скажете вы, — мы говеем, исповедуемся! Так нас надо скорее назвать мытарями кающимися». Да, мы каемся, но только как? Сознаем иногда свои согрешения.
Исповедуем себя грешниками перед Богом и духовником, но при этом те ли у нас чувства, то ли сокрушение сердечное, то ли глубокое смирение, как в мытаре Евангельском?
Нередко мы еще успокаиваем себя мыслью, что мы вовсе не так грешны, как тот или другой, нередко засматриваемся и на наши совершенства и таким образом начинаем покаяние как мытарь, а оканчиваем — как Фарисей. Да еще что бывает? Добрый и всеми уважаемый христианин, известный благотворитель, молитвенник, постник впадает иногда в гордость Фарисейскую и ею губит все свои добродетели.
Бывает, что человек входит в храм с благодатью в сердце, а выходит обнаженным, лишенным ризы оправдания Христова. Каким же образом так бывает? Следующий пример, имеющий вид притчи, но тем не менее пример истинный, объяснит это.
Житель одного города, богатый человек Н. известен был всем как человек честный, скромный, жизни воздержанной, особенно по своему усердию к храмам Божиим, которые не только часто посещал, но и много жертвовал на их благолепие. Не оставлял он и бедных, но, помогая им, строго различал трудящегося человека от лицемера и тунеядца. В числе последних он заметил одного нищего, о котором знал, что этот человек жизнь ведет дурную, невоздержанную. Вот этого-то несчастного однажды встретил наш благотворитель в храме, когда в один воскресный день принес драгоценный дар алтарю Господню (Евангелие в богатом окладе), но не сохранил сердца своего от тщеславия и осуждения.
Совершив обет свой перед Богом, Н. сначала чувствовал тихую радость и благодарил Господа, сподобившего принять от него посильное приношение святому храму. Но потом самолюбие восторжествовало над ним, и он не без удовольствия стал исчислять прежние свои пожертвования на храм и наконец совершенно предался Фарисейскому размышлению: «Благодарю Господа Бога, даровавшего мне во всем достаток, благословляющего все мои труды и вместе научающего меня достойно пользоваться Его милостями! Неужели я уподоблюсь тем нечувствительным богачам, которые живут только для себя и забывают не только бедных, но и Бога? Оттого праведен суд Божий на таких, когда они вдруг разорятся и доходят до бедности и нищенства. Не себя ли они должны обвинять за свои бедствия? Их губят роскошь пагубная, предприятия безрассудные, алчность к богатству, а больше всего неблагодарность к Богу! И что еще? Впадши в бедность, многие не вразумляются, а подобно этому бедняку, предавшемуся распутной жизни, еще больше забываются и развращаются! Истинно они достойны своей бедственной участи! Праведен Ты, Господи, и правы судьбы Твои над такими неблагодарными и нечувствительными людьми!»
Не есть ли это Фарисей, тайно хвалящий себя, а явно осуждающий других? Хорошо благодарить Бога за все дары Его, и за то, что Он же научает нас употреблять их на пользу; но какое мы имеем право осуждать других? Разве нам известно внутреннее состояние души их? А что, если в то время, как мы осуждаем брата, он уже оправдан Спасителем нашим?
Так действительно и было в настоящем случае. Несчастный нищий в то время, когда сделался предметом осуждения, стоя при церковных дверях, тайно молился: «Праведный Господи! Я точно достоин того презрения, какое оказывают мне мои сограждане. До бедности и унижения я сам себя довел. Ты, Господи, послал мне крест, смерть жены моей, а я не умел понести его по Твоей воле, — я впал в уныние и предался невоздержанной жизни.
Спаситель мой! Доколе я буду огорчать Тебя моими грехами? Вот за беспутную жизнь я лишился и места, где мог честно зарабатывать себе хлеб; теперь вынужден просить милостыню и довел себя до того, что все меня отвергают как пьяницу! Неужели мне придется и жизнь окончить в этом бесславии греховном? Нет, Господи, не допусти меня до греховной погибели; дай и мне, грешнику, как блудному сыну, обратиться к Тебе, Отец премилосердный! С этого времени я оставлю путь погибели, решаюсь преодолеть несчастную страсть мою. Но как ее преодолеть? Знаю, что в монастырь меня не примут, меня, известного пьяницу. Не примет ли меня кто из богатых, например, этот добрый христианин Н., в число своих работников? Если же и здесь не найду пристанища, то вот перед Тобою, Господи, даю обещание — поступить в военную службу, подвергнуть себя всей строгости ее, только бы избежать мне пагубной страсти моей и услышать некогда в душе моей Твой благодатный голос: «Чадо, отпускаются тебе грехи твоя!»
Последствия той и другой молитвы сказались еще в самом храме. Когда читали Евангелие (это было в неделю мытаря и Фарисея), кающийся бедняк с чувством глубочайшего смирения повторял молитву мытаря: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!»-, — а после чтения еще больше почувствовал умиление в душе своей и всю Литургию стоял на коленях, проливая слезы покаяния.
Богач же Н. не только не расположился к лучшему чтением Евангельским, а, чувствуя какое-то ожесточение в сердце своем, почти и не слышал Евангелия. Оказалось, что источник благодати вдруг иссяк в сердце, в которое запала Фарисейская гордость.
Потом открылось различие и в жизни обоих. Новый мытарь, поступив в военную службу, не только исправился в своем поведении, но сделался примерным христианским воином, отличился по службе и, когда вышел в отставку, то мог уже сам помогать другим и советами, и имуществом.
Напротив, новый же Фарисей, казалось, ожесточался все более и более, сделался скупым и думал, как бы побольше добыть денег, а тем скоро навлек на себя гнев Божий, от которого потерял все свое имущество.
Впрочем, милосердный Бог не допустил совсем погибнуть прежнему благотворителю храмов. В несчастье он узнал свою виновность перед Богом и смиренно сознался перед другими в грехе своем; узнал и то, что наказание Божие научило его лучше знать самого себя, ценить не только дары Промысла, но и своих ближних.
Так исполнились здесь слова Спасителя: «Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет; а унижающий себя возвысится» (Лук. 18, 14). («Воскреси, чтен.», 1842 г., стр. 377).
Далее: Средство против гордости
