Белинский Виссарион Григорьевич

Дата публикации или обновления 17.12.2021
  • К оглавлению: Русские писатели

  •   А   Б   В   Г   Д   Е   Ж   З   И   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Щ   Э   Я


    Белинский Виссарион Григорьевич, критик, публицист, теоретик и историк литературы, родился 30.V (11.VI).1811г. в г. Свеаборге в семье флотского врача.

    Белинский Виссарион Григорьевич
    Белинский в 1843 году. Художник Кирилл Горбунов.

    В 1816 семья переехала в родной город Чембар Пензенской губернии, где отец служил уездным лекарем.

    С 1822-24 Виссарион Григорьевич учился в Чембарском уездном училище.

    С 1825— 28 в Пензенской гимназии, но не окончил ее.

    С 1829-32 учиться в университете на словесном отделении в Москве. Жил вместе с казеннокоштными студентами в 11-м «нумере».

    Зимой 1830—31 возникло общество «Одиннадцатого нумера»; душой его был Белинский (состоялось семь заседаний). Из воспоминаний П. Прозорова, Н. Аргилландера и др. известно, что в обществе обсуждались философские проблемы (Шеллинг, Бахман), современные вопросы. Белинский читал свою драму «Дмитрий Калинин» (1830), в которой подражал приемам Шиллера и Лессинга. В основу драмы легли живые впечатления крепостнической действительности; Виссарион Григорьевич с жаром напал на «гибельное право» помещиков распоряжаться судьбой крестьян. Цензура Московского университета запретила драму как «безнравственную». Белинскому грозили солдатчиной, ссылкой в Сибирь.

    14 сентября 1832 министерство народного просвещения подписало приказ об его увольнении из университета «по слабому здоровью и при том по ограниченности способностей». Без денег и поддержки Белинский страшно бедствовал.

    В феврале 1833 он познакомился с профессором Н. И. Надеждиным, издававшим в Москве журнал «Телескоп» и приложение к нему «Молва». Виссарион Григорьевич стал сотрудничать в качестве переводчика с французского; переводы носили случайный характер и не отличались высоким качеством. Он пробовал поступить корректором в университетскую типографию и даже собирался уехать учителем в Белорусский учебный округ. В Петербурге ходатайство не было утверждено, вероятно, ввиду «неблагонадежности» Белинского.

    С сентября 1833 Виссарион Григорьевич сблизился с кружком Н. В. Станкевич, сыгравшим большую роль в духовном развитии будущего критика. Интерес к немецкой идеалистической философии (Кант, Шеллинг, Гегель) имел первостепенное значение для Белинского, разрабатывавшего теоретические основы русской критики.

    С конца 1834 Белинский посещал литературные вечера у типографщика Н. С. Селивановского, познакомился здесь с Н. А. Полевым, А. Ф. Вельтман, В. П. Боткиным, А. Д. Галаховым, М. С. Щепкиным, И. Е. Дядьковским, Н. X. Кетчером, П. С. Мочаловым.

    В 1834 вышла его первая знаменитая статья «Литературные мечтания» («Молва») которая вызвала большое возбуждение в обществе целостностью своей концепции, независимостью суждений и обоснованностью приговоров. Следующие его статьи печатались большей частью в «Телескопе» 1835—36:

    «О русской повести и повестях г. Гоголя»,

    «И мое мнение об игре Каратыгина»,

    «О стихотворениях Баратынского»,

    «Стихотворения Владимира Бенедиктова»,

    «Стихотворения Кольцова»,

    «Ничто о ничем»,

    «О критике и литературных мнениях «Московского наблюдателя».

    В «Литературных мечтаниях» была нарисована общая картина развития русской литературы, намечены ее периоды: ломоносовский, карамзинский, пушкинский. В статье о русской повести специально фиксировалось внимание на зарождающемся новом, гоголевском периоде, на развитии жанров прозы, которая стала занимать ведущее положение в русской литературе. Отстаивая «реальное» направление, Белинский поощрял все, что подтверждало и подкрепляло это направление (Кольцов, Н. Павлов). Он отрицательно отзывался о писателях, чье творчество было чуждо новому направлению (Бенедиктов, Марлинский, Баратынский). Точно так же определялись его симпатии и в области театрального искусства. Белинский встал на сторону вдохновенного романтика-«москвича» Мочалова, критически отозвавшись о гастролях «петербуржца» В. А. Каратыгина, в игре которого чувствовалась классицистическая холодная выучка. Виссарион Григорьевич вел полемику с обоими станами враждебной журналистики: «Московским наблюдателем» Шевырева и Погодина и петербургским «триумвиратом» — Булгариным, Гречем и Сенковским («Ничто о ничем»). Развертывавшееся «телескопское ратование» Белинского вскоре прекратилось. За напечатание «Философического письма» Чаадаева «Телескоп» был в октябре 1836 закрыт.

    В начале 1837 Краевский предложил Белинскому сотрудничество в «Литературных прибавлениях» к «Русскому инвалиду». Критик специально оговорил условия, которые гарантировали бы свободу его совести. Но переговоры расстроились.

    В 1837 Виссарион Григорьевич выпустил свой оригинальный труд «Основания русской грамматики для первоначального обучения». Здоровье Белинского к этому времени сильно пошатнулось. На деньги Боткина и Ефремова он в мае — сентябре 1837 лечился на Кавказе. В Пятигорске в конце июля на квартире Н. М. Сатина он впервые встретился с Лермонтовым. Произошла размолвка между критиком и поэтом из-за различной оценки роли французских просветителей, и в частности Вольтера.

    С осени 1837, под влиянием философии Гегеля, у Белинского начинается так называемый период «примирения» с «расейской действительностью», длившийся до весны 1840. «Примирение» отразилось в статье «Гамлет», драма Шекспира. Мочалов в роли Гамлета». Новые настроения со всей определенностью были выражены в статьях:

    «Очерки Бородинского сражения»,

    «Горе от ума»,

    «Менцель — критик Гёте», напечатанные в петербургском журнале «Отечественные записки» конца 1839 — начале 1840. Весь период «примирения» наполнен в сознании Белинского драматической борьбой фактов с предвзятой теорией. Опираясь на Гегеля, он решал важнейший вопрос революционной практики: вопрос о свободе как познанной необходимости. Его уже не удовлетворял чисто романтический протест. Надо было осознать реальные исторические силы, управляющие обществом. (Плеханов в статье «Белинский и разумная действительность» (1897) показал, что Белинский, в сущности, мирился не с правительством Николая I, а с печальной судьбой своего прежнего абстрактного идеала.) «Примирение» было «насильственным» следствием безвременья, одиночества Белинского, пытавшегося выйти из плена субъективистских теорий. Это был трудный путь овладения подлинной диалектикой.

    В октябре 1839 Белинский выехал из Москвы в Петербург. По договору с Краевским он должен был возглавить критический отдел журнала «Отечественные записки». Начался самый продолжительный, длившийся до 1 апреля 1846, период деятельности критика, сумевшего превратить «Отечественные записки» в передовой орган русской реалистической литературы. Виссарион Григорьевич вскоре освободился от «примирительных» настроений, завершилось формирование его революционно-демократических убеждений. На квартирах у И. И. Панаева и у Белинского собирались молодые литераторы, приверженцы Гоголя, сотрудники «Отечественных записок». Горячо обсуждались современные политические и литературные проблемы (воспоминания К. Д. Кавелина, П. В. Анненкова, И. С. Тургенева).

    В «Отечественных записках» систематически появлялись годовые обзоры русской литературы (за 1840, 1841, 1842, 1843, 1844, 1845), печатался знаменитый цикл из одиннадцати статей о Пушкине. Белинский высоко оценил творчество Лермонтова, его роман «Герой нашего времени», стихотворения, поэмы.

    В середине апреля 1840 Белинский посетил Лермонтова, сидевшего в Ордонансгаузе под арестом за дуэль с Барантом. У них оказалось много общих тем. Белинский и Лермонтов уже полгода сотрудничали в «Отечественных записках».

    Труднее были взаимоотношения у Белинского с Гоголем. Критик много раз писал в «Отечественных записках» об авторе «Ревизора», «Мертвых душ», видя в его произведениях образцы современного, реалистического, сатирического творчества. В ходе полемики 1842 Белинским была написана рецензия «Похождения Чичикова, или Мертвые души», отзыв о брошюре К. Аксакова «Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова, или Мертвые души», свой ответ на выпады К. Аксакова — «Объяснение на объяснение по поводу поэмы Гоголя «Мертвые души». В письме к Гоголю от 20 апреля 1842, незадолго до выхода в свет «Мертвых душ», Белинский предлагал знаменитому писателю войти в тесный контакт с «Отечественными записками». Но Гоголь уклончиво отвечал через третьих лиц на это предложение. Виссарион Григорьевич хотел вырвать Гоголя из-под влияния славянофилов и апологетов «официальной народности». Но это ему не удалось.

    «Мертвые души» «потрясли всю Россию» (Герцен). Вокруг Белинского В.Г. и «Отечественных записок» начинала группироваться плеяда новых, молодых писателей. Создавалось ядро будущей «натуральной школы» (Герцен, Некрасов, Тургенев, И. Панаев, Кудрявцев и др.). Все большее внимание Белинского приковывали эти молодые таланты, наследовавшие традиции Гоголя, а также Пушкина и Лермонтова. В обзоре литературы за 1845 он констатировал начало самого «дельного направления литературы». Организационному оформлению «натуральной школы» значительно способствовал выход в 1845 двух частей альманаха «Физиология Петербурга» и в 1846 — «Петербургского сборника», изданных Некрасовым. Белинский написал «Вступление» к «Физиологии Петербурга», поместил в обеих частях издания свои статьи:

    «Петербург и Москва»,

    «Александринский театр»,

    «Петербургская литература»,

    «Мысли и заметки» - («Петербургском сборнике).

    В рецензиях и статьях Белинский приветствовал появление «натуральной школы», подчеркивал актуальность «физиологических очерков», беллетристики и публицистики, темы «маленького человека». Все эти его выступления можно рассматривать как манифесты школы, ее эстетическую программу. В середине 40-х гг. школа сформировалась вполне. В ее состав вошли также Достоевский, Гончаров, Григорович.

    Белинский В.Г. систематически печатал в «Отечественных записках» театральные обзоры. Но в середине 40-х гг. он разочаровался в Александринском театре. Лишь в конце жизни критик обратил внимание на появившиеся молодые таланты — В. Самойлова, Мартынова. Идеалами современных русских артистов были для Белинского москвичи Мочалов и Щепкин.

    В критике Виссарион Григорьевич всегда широко освещалась западноевропейская литература. Он проводил глубокие сопоставления Пушкина с Байроном и Шекспиром; Лермонтова с Байроном; В. Ф. Одоевского с Гофманом; Загоскина, Лажечникова с В. Скоттом. Высоко он оценивал американского писателя Ф. Купера. Все это позволяло ему точнее и глубже определить национальные черты русской литературы, отделить в ней оригинальное от подражательного. В сложных исканиях устанавливалась правильная оценка гениев зарубежных литератур. Так менялась оценка Белинского творчества Шиллера — «благородного адвоката человечества», с неоднородных позиций велась им защита реализма Гёте («Римские элегии Гёте») и всечеловеческая отзывчивость творца «Фауста» («Менцель — критик Гёте»), Справедливо критически отнесся Белинский к нашумевшему в 40-х гг. роману Э. Сю «Парижские тайны» (этот роман критиковал также и К. Маркс в «Святом семействе»). Белинский показал ограниченный характер сентиментальной филантропии Э. Сю, его сочувствия парижской бедноте, люмпенам, пролетариату. Опираясь на материалы книги Луи Блана «История десяти лет», Виссарион Григорьевич нарисовал яркие картины баррикадных боев парижского пролетариата в революции 1830, глубоко проанализировал движущие силы борьбы, махинации буржуазии, пробравшейся к власти. Серьезное обличение буржуазной морали, социального неравенства Белинский находил в романах Ж. Санд. Он высоко оценивал и романы Ч. Диккенса. Но незадолго до смерти Белинский стал отрицательно относиться к утопической проповеди в романах Ж. Санд, ослаблявшей критический пафос ее творчества, порицал сентиментальные концовки, созерцательный объективизм в романах Диккенса («зачем он так мало субъективен?»). Но к Бальзаку Белинский не успел выработать правильного отношения: Бальзак казался ему одним из «неистовых» романтиков, упивающимся миром наживы, властью денег. И во Франции в то время еще не умели ценить Бальзака. Свои наблюдения над историей европейского романа Белинский подытожил в незаконченной статье «Тереза Дюнойе» (1847).

    Помимо участия в «Отечественных записках» и изданиях Некрасова, Виссарион Григорьевич сотрудничал в это время еще в «Литературных прибавлениях» к «Русскому инвалиду» Краевского, переименованных с 1840 в «Литературную газету». Не исключено, что Белинский печатался и в самом «Русском инвалиде». Появился анонс о предполагаемом с 1845 его сотрудничестве в «Финском вестнике» Ф. К. Дершау.

    Приступая к сотрудничеству в «Отечественных записках», Виссарион Григорьевич со всей определенностью условился с Краевским о полной свободе и независимости своих суждений. Но уже вскоре критик понял, что Краевский (издатель и редактор) был дельцом, ловко спекулировавшим на «либеральных» идеях, чтобы спасти свой журнал от банкротства. Он эксплуатировал Белинского, старался унизить его, поручая рецензировать случайные, третьестепенные книжки. И сам Белинский по идейным мотивам уже не мог продолжать сотрудничество с Краевским. С 1 апреля 1846 г. он порвал с Краевским.

    Разрыв Белинского с Краевским был актом большой политической важности, свидетельствовал о принципиальности Белинского, о последовательности его как революционного демократа. Вместе с Белинским ушли из «Отечественных записок» Герцен, Некрасов, Огарёв, Панаев и другие. Но некоторые прежние друзья Белинского — Боткин, Галахов — остались в журнале Краевского. Это было проявлением их либерализма, соглашательства.

    Все свои материальные надежды Виссарион Григорьевич связывал в 1846 с изданием задуманного сборника повестей и статей под названием «Левиафан». Вкладчиками вызывались быть многие друзья. Но сборник не был издан. Некрасов и Панаев пригласили Белинского сотрудничать в журнале «Современник» в качестве главного критика. «Современник» был буквально спасением для Белинского.

    Летом 1846 Виссарион Григорьевич совершил поездку вместе с артистом Щепкиным на юг России. Они посетили Калугу, Воронеж, Харьков, Одессу, Николаев, Херсон, Симферополь, Севастополь. Критик обогатился впечатлениями, узнал, насколько его имя популярно в России, имел возможность познакомиться с творческой лабораторией великого артиста.

    Несмотря на прогрессирующую болезнь, он с жаром принялся за работу. В «Современнике» он опубликовал два самых важных своих обзора литературы:

    «Взгляд на русскую литературу 1846 года»,

    «Взгляд на русскую литературу 1847 года»,

    полемическую статью

    «Ответ «Москвитянину» и множество рецензий. В этот заключительный период деятельности Белинского вполне обрисовалась его роль как идейного вождя и вдохновителя «натуральной школы».

    В 1847 Гоголь выпустил свою реакционную книгу «Выбранные места из переписки с друзьями». Белинский безоговорочно осудил ее.

    В мае 1847 на деньги, собранные друзьями, Виссарион Григорьевич выехал лечиться за границу. Его сопровождали сначала Тургенев, потом Анненков. Он лечился в г. Зальцбрунне (Силезия). Здесь он узнал об отзывах Гоголя на его резкую рецензию. Гоголь увидел в Белинском лишь «рассерженного» человека. Великий критик в июле 1847 написал свое знаменитое «Письмо к Гоголю» (Гоголь жил тогда в Остенде). В этом письме, которое В. И. Ленин назвал «лучшим произведением русской бесцензурной демократической печати», Белинский указал на ближайшие революционные задачи России: уничтожение крепостного права, телесных наказаний, исполнение хотя бы тех законов, которые есть. Это было политическим завещанием критика.

    Здоровье Белинского В.Г. не поправлялось. Он переехал в Париж. Здесь он встретился с эмигрантами Герценом, Бакуниным, познакомился с Н. И. Сазоновым. На квартире у Герцена Белинский читал по оставленной для себя копии «Письмо к Гоголю), которое на собравшихся произвело огромное впечатление. В конце сентября он приехал в Петербург. Участие Белинского в «Современнике» ослабевало. Силы критика угасали.

    С марта 1848 Виссарион Григорьевич уже не мог сам писать. Накануне смерти его посетили друзья. Из Москвы приехал профессор Грановский. Есть предположение, что ему-то и передал Белинский копию своего «Письма к Гоголю» и через Грановского оно стало распространяться в Москве. Только за чтение тайно распространявшегося «Письма» царская власть приговаривала к смерти, к ссылке в Сибирь. Такова была судьба петрашевца Достоевского. Вскоре после смерти Белинского царские власти запретили на многие годы даже упоминать его имя в печати.

    Белинскому суждено было оценить первых гениев русского реализма: Грибоедова, Пушкина, Лермонтова, Гоголя. Он сам рос на познании творчества этих писателей, постепенно проникая в закономерности литературного процесса, постигая высокие принципы подлинной художественности. В «пушкинских» статьях Белинский мастерски сочетает исторический анализ с эстетическим. С Пушкина начинается самобытная русская литература, он «поэт действительности», призванный явить на Руси искусство. Критик отвергал мысль о подражательности творчества Пушкина. Шаг за шагом он прослеживал органическое развитие пушкинской поэзии, ее народности, берущей начало в горниле исторических событий 1812—25. Почвой пушкинской поэзии всегда была живая русская действительность и плодотворная идея. В трактовке «Евгения Онегина» Белинский поднимается до глубоких социальных обобщений. Указывая на народность и «лелеющую душу гуманность» поэзии Пушкина, критик подчеркивал прогрессивность деятельности той части просвещенного дворянства, к которой принадлежал Пушкин. Поэт сумел подняться над предрассудками своего класса и с энциклопедической полнотой отразить русскую жизнь.

    Не все произведения Пушкина получили развернутое и правильное объяснение у Белинского. Критик явно недооценивал политической лирики и сатиры Пушкина 10-х и 20-х гг. Недооцененной оказалась и проза Пушкина, в особенности «Повести Белкина». Критик смотрел на прозу Пушкина через призму гоголевской сатиры.

    Лермонтова критик буквально «открыл», когда журналистика и публика еще не подозревали, как велик талант поэта. Виссарион Григорьевич раскрыл смысл романтических аллегорий поэта в поэмах «Мцыри», «Демон», выраженную в них жажду свободы, борьбы, подвига. В «Демоне» показан кризис индивидуализма, одиночества. Лермонтов выходил на широкую дорогу новых идейных исканий. Белинский «пересказывает» роман «Герой нашего времени», чтобы показать захватывающую диалектику психологического раскрытия образа Печорина.

    Творчество Гоголя раскрывало перед русской литературой широкие перспективы социального обличения, сатиры. Но Гоголь пугался тех революционных выводов, которые делал из его произведений Белинский. Еще в 1835 критик начал борьбу за Гоголя, разъяснял смысл его сатиры. Белинский отмечал главные черты таланта Гоголя: простоту вымысла, истинность характеров, народность и комическое одушевление, побеждаемое чувством грусти и уныния. Обстоятельнейший анализ «Ревизора» критик дал в статье о «Горе от ума». Во многом ошибаясь ввиду «примирительных» настроений этого периода в оценке комедии Грибоедова, Белинский в качестве примера истинно художественных созданий приводил «Ревизора». Конечно, «примирение» наложило свою печать и в этой части статьи (снисходительная трактовка взяточника Городничего и пр.), но в целом художественное своеобразие комедии раскрыто великолепно. Белинский собирался написать основательный разбор «Мертвых душ», обещал публике ряд статей о Гоголе, наподобие «пушкинских». Но по обстоятельствам он ограничился сравнительно краткими, хотя и значительными выступлениями. «Мертвые души» — лучший пример патриотического служения писателя, произведение, проникнутое «нервистой любовью к плодовитому зерну русской жизни», то есть к народу. Белинский первоначально увидел в лирических отступлениях «Мертвых душ» выражение «блаженствующего национального самосознания писателя». Но обещания изобразить «положительные» стороны русской социальной жизни его насторожили. Б. заметил: «Многое обещано, слишком многое, даже такое, чего нет и в природе». Знаменитое «Письмо к Гоголю» 1847 было заключительным звеном борьбы критика за великого реалиста.

    Виссарион Григорьевич Белинский обладал безошибочной эстетической проницательностью. По первым стихам им были «открыты» А. Майков, Фет. Каждому из писателей «натуральной школы» он указал на его самобытность: Герцену, Гончарову, Тургеневу. Оценки Белинского замечательны не только своей определенностью, категоричностью, но и гибкой диалектичностью, когда он улавливал в таланте писателя известную сбивчивость, противоречивость. Критик буквально помогал писателю выйти на правильную дорогу. Таковы его оценки творчества Достоевского.

    Белинский был не только замечательным открывателем и воспитателем талантов, он был зодчим, строителем целостной историко - литературной концепции, охватывавшей в единой картине пути и перепутья русской литературы от Ломоносова и Кантемира до Гоголя и «натуральной школы». Концептуальность мышления, стремление каждый факт осознать в контексте, следственно-причинной зависимости — одно из замечательнейших качеств критики Белинского.

    Белинский намеревался создать обобщающий труд с изложением своей эстетической и историко-литературной концепции. О подготовке специального «Теоретического и критического курса русской литературы» Белинский объявил еще в 1841. Для этого курса были написаны статьи: «Идея искусства» (осталась незаконченной),

    «Разделение поэзии на роды и виды»,

    «Общее значение слова «литература»,

    «Древние российские стихотворения» и другие.

    К курсу могут быть отнесены также одиннадцать «пушкинских» статей. Но труд не был завершен. Белинский был выдающимся эстетиком, теоретиком искусства. Он выработал свой эстетической кодекс, которым измерял степень художественности произведений. Искусство — средство отображения и познания жизни, оно имеет свою специфическую форму и свое содержание (при тождестве с наукой в объекте познания — действительности). Искусство — мышление в образах. В искусстве что показано, то уже и доказано; поэт не терпит отвлеченных представлений. Искусство типизирует факты жизни, создания поэта не списки или копии с действительности, но они сами суть действительность как возможность, получившая свое осуществление. Высочайшей формой искусства является поэзия. Поэзия подразделяется на два типа: поэзия идеальная и поэзия реальная. Идеальная — одна из разновидностей ее романтизм — пересоздает жизнь по собственному идеалу. Реальная — важнейшая ее форма реализм — воспроизводит жизнь во всей наготе и истине. Белинский оказывал предпочтение последней, как наиболее соответствующей духу времени. Эстетика Белинского по преимуществу эстетика реализма. Другие формы поэзии он изучает по связи с реализмом. Белинский В.Г. различал два типа романтизма: один из них обращен в прошлое, другой — в будущее. Виссарион Григорьевич выступал против голого дидактизма в искусстве. Явления действительности надо провести через свою фантазию, дать им новую жизнь. Искусство есть повторенный, как бы вновь созданный мир. Никакое «направление» гроша не стоит, если у художника нет таланта, инстинкта истины и ее ясного понимания. Современное искусство больше, чем когда-либо, сделалось выражением общественных вопросов. Чистого, отрешенного, «абсолютного» искусства никогда и нигде не бывало. Личность поэта просвечивает сквозь его творения, поэт—гражданин своей земли. Служение современности не убивает таланта, а, наоборот, помогает ему расцвести. Его может убить только холодный дидактизм, утопизм, узкое сектантство.

    Учение о «пафосе» художника толкует о субъективных предпосылках органического слияния формы и содержания в произведении. Белинский ставил на первое место прозу, роман и повесть как эпос нашего времени. В дальнейшем, с развитием творчества «натуральной школы», Белинского все больше и больше начинало интересовать не столько то, что разделяет поэзию на роды и жанры, сколько то, что соединяет их. Это соответствовало процессу смешения жанров в практике писателей «натуральной школы», разработке ими беллетристических, публицистических жанров, в особенности «физиологического очерка», влиявшего в свою очередь на «большие» формы — повесть и роман. Критик обращал внимание на процессы взаимопроникновения научного и художественного способов познания жизни, обогащающих друг друга.

    Виссарион Григорьевич Белинский был революционным демократом, философом-материалистом, диалектиком. Он мечтал о России будущего. Определение его мировоззрения как революционно-демократического вытекает не только из общего пафоса его непримиримой деятельности как просветителя, демократа. Белинский прямо ставил в «Письме к Гоголю» вопрос об уничтожении крепостничества, телесных наказаний. Законченной революционной программы крестьянской революции у него не было. Но в письме к Анненкову 15 февраля 1848, обсуждая придворные слухи о готовящейся реформе, он заявлял, что если этого не сделает царь, то крестьянство само себя освободит способом, в тысячу раз худшим для дворянства: «крестьяне сильно возбуждены, спят и видят освобождение». Своей задачей критик считал всемерное приближение часа такой активности народа, но никаких иллюзий относительно немедленного выступления он не питал. Он лишь верно определял цель своей работы. У Белинского не было какого-нибудь законченного учения о социализме в духе тех систем, которые процветали на Западе в 40-е гг. Наиболее чутким Виссарион Григорьевич оказался к классическому, критически - утопическому социализму, который выражал недовольство масс буржуазной действительностью и звал трудящихся к светлому будущему.

    Материалистические принципы лежат в основе многих построений Белинского. Он и прямо заявлял о них в статье «Взгляд на русскую литературу 1846 года» и в письмах к Боткину. Но конкретно-историческую форму материализма Белинского. не следует механически отождествлять с антропологизмом Фейербаха, как делал Плеханов. Белинский всегда оставался диалектиком, социологом.

    В 1845 Виссарион Григорьевич вместе с Кетчером читал статьи молодого К. Маркса «К еврейскому вопросу» и «К критике гегелевской философии права», напечатанные в «Немецко - французских ежегодниках». Экземпляр этого издания с пометками критика сохранился до наших дней. Белинский возвышался над буржуазными радикалами, он должен занимать в нашем сознании место между самыми прогрессивными мыслителями 40-х гг. и Марксом и Энгельсом. Но неправильно считать, будто во взглядах Белинского были «элементы», «зародыши» пролетарской революционности. В условиях крепостнической России 40-х гг. он не мог подняться на такую ступень понимания движущих сил истории, понять миссию пролетариата. Точно гак же в области философских взглядов, сочетая идеи материалистические и диалектические, Белинский не был диалектическим материалистом. В области истории, как и все домарксистские мыслители, Белинский оставался идеалистом, несмотря на поразительные отдельные свои проникновения в область исторического материализма.

    Еще при жизни Белинского в западноевропейской печати появилось несколько известий о его деятельности, перепечаток из его статей. Немецкий литератор Варнгаген фон Энзе напечатал статью «Новейшая русская литература» в журнале «Агchiv fur wissenschaftlicne Kunde von Rufiland» (1841), в которой отмечал успехи в России «высокой, ученой и прозорливой критики».

    В 1844 две немецкие газеты: «Zeitung fur die elegante Welt» и «Allgemeine Zeitung» — поместили переводы отрывков из статьи Белинского «Парижские тайны».

    В 1843 литератор Я. П. Иордан в Лейпцигском университете читал курс русской литературы, затем в 1846 он выпустил свой курс книжкой под названием «История русской литературы». Этот курс построен на основе статей Белинского о Пушкине и впоследствии повлиял на многие западноевропейские курсы мировой литературы. Тот же Иордан в издаваемом им журнале «Jahrbiicher fur slawische Literatur, Kunst und Wissenschaft» поместил в 1845 свою статью «Партии в русских журналах». Он ссылался на ряд «великолепных статей» в «Отечественных записках», то есть на статьи Белинского. В следующем году В. Вольфзон, сотрудник журнала Иордана и одновременно корреспондент «Отечественных записок», только что побывавший в России, поместил в тех же «Славянских летописях» статью «Литературные заметки из России», в которой дал блестящую характеристику Белинского как критика и эстетика европейского масштаба.

    В 1847 появились известия о Белинском и во Франции. Левый журнал «La Revue Independante» поместил несколько упоминаний о Белинском. Он был назван в числе «выдающихся писателей», которые в последнее время стали «во главе литературы и прогресса в России».

    Трудность популяризации имени Белинского В.Г. за границей (как и в самой России) усугублялась тем, что большинство его статей в журналах по принятому тогда обычаю печаталось без подписи. Но мировое значение критики Белинского должно измеряться не количеством откликов о нем за рубежом, а качеством самих развиваемых им идей. А в этом отношении Виссарион Григорьевич Белинский перерастал уровень современной ему буржуазной мысли. Подлинная оценка его заслуг оказалась возможной только позднее.

    Белинский Виссарион Григорьевич умер 26.V. (7.VI).1848 г. в Петербурге.

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос