Красное, Иоанно-Богословская церковь

Храмы Московской области

Церковь Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова

Село Красное (в древности Пахово) стоит на р. Страдани, впадающей в Пахру. В 1627 г. оно принадлежало двоюродному брату и ближнему боярину царя Михаила Феодоровича, князю Ивану Борисовичу Черкасскому. Его подпись, в ту пору стольника, стоит на соборном определении 1598 г. об избрании на царство Бориса Годунова. В 1599 г. при опале на Романовых был схвачен и Иван Борисович. В дом Черкасских приходил Григорий Отрепьев (будущий Лжедимитрий), который от князя Ивана «честь приобретал».

В 1601 г. боярский приговор определил князю самую высшую меру наказания из всех обвиняемых - ссылку в Сибирь, а его имущество отписали на государя.

В 1602 г. ему было велено жить в Нижнем Новгороде, в том же году он возвращён в Москву. У царя Василия Шуйского Черкасский был кравчим, в 1610 г. в битве с поляками на р. Ходынке командовал одним из полков.

В 1613 г. стал боярином (раньше спасителя России князя Д.М. Пожарского). В 1618 г. Иван Борисович был послан в Ярославль собирать ратных людей на помощь Москве, осаждённой поляками. Войско князя разбило отряды поляков, посланные разорять северные русские области, в Ярославском, Устюжском и Белозерском уездах. С 1624 по 1639 г. Иван Борисович управлял Стрелецким, Иноземным, Рейтарским, Аптекарским, Казённого двора и Большой казны приказами. Он постоянно находился при особе государя, сопровождал его на богомолья; присутствовал на приёмах послов, деятельно участвовал в выборе Царских невест (в 1624 и 1626 гг.)

В 1638 г., в связи с угрозой набега татар, послан с войсками под Тулу. Во время поездки царя в 1649 г. на богомолье во Владимир князь Черкасский «ведал Москву». Он был одним из самых богатых людей в столице. Детей не имел, и по его смерти 4 апреля 1642 г. все богатства перешли к двоюродному брату, ближнему боярину и воеводе, князю Якову Куденетовичу Черкасскому, которому стало принадлежать и Красное (до 1648 г.).

В 1649-1650 гг. он ведал Стрелецкий и Иноземный приказы и Новую Четь. Один из самых выдающихся полководцев царя Алексея Михайловича, Черкасский в 1654 г., во время войны с Польшей, был назначен первым воеводой в большом полку, в котором находился и сам царь. Князю сдались Дорогобуж, Орша, Шклов, он разбил войска гетмана Радзивилла, а в 1655 г. гетмана Гонсевского, и взял столицу Литвы Вильно, города Ковно и Гродно, двинулся на Варшаву, но против русских выступили шведы. Князь повернул на них, занял много городов и осадил Ригу. Возобновилась война с Польшей, и в 1663 г. князь Яков опять стал во главе армии, но в эту кампанию Действовал нерешительно и в 1664 г. был отозван. Последние годы провёл вдали от тревог военной жизни, в удалении от царского двора.

В 1682 г., во время восстания стрельцов, сопровождавшегося убийством А.С. Матвеева и многих представителей семьи Нарышкиных, Иван Михайлович пытался вернуться к власти, но коалицию Милославских возглавила царевна Софья, сумевшая «утишить» восставших стрельцов и солдат. Напуганный в детстве убийствами, происходившими у него на глазах, царь Пётр Алексеевич не простил своего страха Ивану Михайловичу, которого Нарышкины изобразили возмутителем стрельцов, и при удобном случае варварски надругался над останками почившего боярина. После смерти И.М. Милославского вотчину унаследовал грузинский царевич Александр Арчилович Имеретинский, женатый на Федосье Михайловне Милославской. «Сей царевич, быв ровесником и с младых лет наперсником» Петра I, вместе с царём в 1697 г. выехал за границу в составе Великого посольства, в Гааге изучал артиллерийское дело. В 1700 г. ему было поручено ведать Пушкарский приказ.

Царевич Александр командовал артиллерией в неудачной для русских битве под Нарвой (1700) и умер в шведском плену. Вплоть до 1703 г. Красное упоминалось как сельцо, то есть населённый пункт, в котором есть усадьба помещика, но нет церкви. При царевиче Имеретинском в Красном был выстроен двор вотчинников. Мысль о построении храма пришла Александру Арчиловичу в конце 1690-х гг. Уже в бытность его в плену, по заказу его отца, имеретинского царя Арчила Вахтанговича, в ту пору жившего в Москве, в 1706 г была возведена церковь Святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова (освящена в 1710 г. архимандритом Московского Донского монастыря Лаврентием).

Правый придел построен и освящён в 1786 г. архимандритом Саввино-Сторожевского монастыря Феофилактом в честь Первоверховных апостолов Петра и Павла, левый, после 1795 г., в честь Преподобного Александра Свирского. Приделы пристроены князем Александром Петровичем Дадианом (1753-1816). После разорения французами в 1812 г. храм вновь освящался, придел Преподобного Александра Свирского был переосвящён во имя Благоверного князя Александра Невского. Притвор с парными колокольнями пристроен к зданию церкви в XIX в.

Красным владело семейство Салтыковых. При них в середине XVIII в. сформировался усадебный ансамбль. Первоначально все его постройки были созданы в стиле барокко.

Затем по её приказанию конюхи и гайдуки били «провинившуюся» розгами, батогами, кнутом и плетьми. Под крики барыни: «Бейте до смерти!» - последние нередко исполняли в точности её приказание. В случаях особого исступления опаливала своей жертве волосы, била об стену головой, обливала кипятком, брала за уши горячими щипцами, кидала девочек с высокого крыльца, морила голодом и т. д. Дворянина Тютчева из-за отвергнутой им любви покушалась убить вместе с его женой. О её злодействах ходили по Москве слухи, так как её крепостные обращались с жалобами, но благодаря влиятельному родству и подаркам всё заканчивалось наказанием и ссылкой жалобщиков. Наконец, двум крепостным, у которых она убила жён, удалось летом 1762 г. подать просьбу Екатерине II. Юстиц-коллегия произвела следствие, длившееся 6 лет, на котором обвиняемая ни в чём не призналась. В 1768 г. коллегия, установив, что Салтычиха «немалое число людей своих мужска и женска пола бесчеловечно, мучительски убивала до смерти», приговорила её к смертной казни, но казнь была заменена. Лишённая дворянства и фамилии, «Дарья Николаева дочь» была возведена в Москве на эшафот, прикована к столбу (на шее повешен лист с надписью «Мучительница и душегубка») и после часового стояния заключена в подземную тюрьму в московском Ивановском девичьем монастыре, где и сидела до 1779 г. под сводами церкви, а затем до самой смерти в застенке, пристроенном к стене храма.

В конце своего царствования Екатерина II пожаловала Николаю Ивановичу графское достоинство и до 5000 душ крестьян и поручила ему управление Военной коллегией. При императоре Павле Салтыков был пожалован в генерал-фельдмаршалы, но значения не имел. Александр I в годину Отечественной войны назначил его председателем Государственного совета и Комитета министров, на время своего отсутствия (кампания 1813 и 1814 гг.) поставил в положение регента государства и 5 августа 1814 г. возвёл в княжеское достоинство с титулом светлости. Уклончивость, хитрость, умение жить и ладить с людьми были преобладающими качествами в характере и уме Николая Ивановича. Эгоист и гибкий царедворец, Салтыков, по словам князя И.М. Долгорукого, близко его знавшего, «внутренне любил только себя и неспособен был благодетельствовать, когда требовалась на то некоторая упругость в характере, настойчивость в поступках и твердость в правилах». В домашних делах Салтыков подчинялся всецело влиянию жены своей, Наталии Владимировны, урождённой княжны Долгоруковой (1737-1812). Они стали супругами в 1762 г., в 1793 г. графиня была пожалована в действительные статс-дамы, в 1797 г. получила екатерининскую ленту.

После смерти Николая Ивановича Салтыкова селом владел его сын, светлейший князь Александр Николаевич Салтыков (1775-1837), капрал в 1775 г., в 1787 г. он был уже подпоручиком Семёновского полка, а 25 марта 1790 г. пожалован в камер-юнкеры. В царствование Павла I, в 1 796 г., пожалован в камергеры, в 1798 г. в тайные советники и командором Мальтийского ордена, а в следующем году, 16 марта, - гофмейстером ко двору великой княжны Марии Павловны. Со вступлением на престол Александра I, с которым он вместе рос, но который к нему не благоволил из-за «каких-то детских ссор», Салтыков был переведён в 1801 г. членом в Коллегию иностранных дел.

С 1814 г. он сделался светлейшим князем по случаю пожалования этого титула его отцу. Современники очень лестно отзывались о князе Салтыкове: одни называли его милым человеком, другие восхваляли его любовь к справедливости и праведным требованиям, Карамзин считал его человеком умным и приятным и писал Дмитриеву, что «в Петербурге немного таких людей». Вообще по уму, благородству характера, по образованию его признавали выдающимся человеком своего времени. Современник так изобразил князя А.Н. Салтыкова: «Он был бледен, сух и казался старее своих лет. Выросши с императором Александром, он имел в манерах что-то с ним сходное: важность без спеси и учтивость, удерживающую всякую короткость. Умственным образованием он мало отличался от других вельможских детей того времени: напитан французской литературой, проникнут духом французской аристократии и исполнен знания французской истории. На французском языке изъяснялся лучше, чем на природном; на нем, однако же, не упускал случая искренно хвалить свое отечество. Общее мнение сильно его поддерживало: предполагаемые в нем познания, вид спокойствия, непоколебимости, любовь к отчизне заставляли в нем видеть истинно великого государственного человека». Князь А.Н. Салтыков умер в Москве 27 января 1857 г. и похоронен в Донском монастыре.

В 1801 г. за графа (с 1814 г. светлейшего князя) Александра Николаевича Салтыкова вышла замуж дочь обер-камергера Юрия Александровича Головкина (1762-1846) Наталья. По смерти отца, будучи последней в роде, она получила разрешение именоваться с потомством Салтыковой-Головкиной. Современник писал о ней: «Если бы у Натальи Юрьевны не были слишком крупные черты, она могла бы почитаться совершенной красавицей. Молодость, свежесть, кокетство многих сводили с ума. Без большого ума, она была очаровательна до невозможности». Грустно подумать, что она, как и её мать Екатерина Львовна, урождённая Нарышкина (1762-1820), так печально окончила свое поприще: и в 45 лет Катерина Львовна была то же, что в 16: дурна собой и не стара... она была стройна, как 20-летняя дева... наряд её соответствовал стану, прибавьте к тому ловкость, ум, необыкновенную любезность, сильное желание нравиться... и вы без труда поверите, что были люди, которые соглашались её любить... Графиня Головкина уже давно была только по имени супругою...» Встретив Наталью Юрьевну позднее, современник нашёл её «столь же доброй, столь же милой, как и прежде, даже не много состарившеюся, и душевно пожалел о ней, увидев, до какой степени сделалась она нечувствительна к общему неуважению. Горе тем, кои, разрывая со светом связи, удаляются от немых его приговоров для того, чтобы предаваться осуждаемым им наслаждениям!» В 1852 г. с. Красное владели Наталья Юрьевна и её сын Алексей Александрович (1826-?). Высочайше утверждённое 10 декабря 1862 г. мнение Государственного совета дозволило коллежскому асессору, князю Алексею Александровичу Салтыкову принять фамильное имя матери и именоваться князем Салтыковым-Головкиным. Последней владелицей усадьбы была светлейшая княгиня Екатерина Алексеевна Салтыкова-Головкина.

В советское время храм был закрыт, разрушены главка и колокольни, настоятель храма репрессирован.

Конец ознакомительного фрагмента.