Лечить или не лечить старость?
Лечить... или не лечить? Да и можно ли вообще лечить старость? Разве старость, которая наступает всегда, не ошибочно называть болезнью, то есть тем, что необходимо и возможно исправлять лечением?
Другое дело, рассуждают многие, лечение болезней, связанных со старением. Но в том-то и дело, что болезни старения сцеплены с механизмом старения и что, только влияя на этот механизм, можно глубоко проникнуть в русло болезней, порождаемых биологическими закономерностями. Об этом и шла речь в предыдущих беседах («Наука и жизнь» № 11, 1979 и №№ 2, 3, 6 и 9, 1980). Но если противодействие старению возможно, то на что же (именно нужно воздействовать, имеется ли теоретическая возможность открыть необходимые для этого средства?
Чтобы ответить на вопрос, следует сначала рассказать о наиболее обоснованных способах, которые уже сегодня каждый может использовать в борьбе с преждевременным старением. Сделать это тем более необходимо, что время от времени появляются максималисты, которые проповедуют крайности: запрещают есть то животные белки, то животный жир, то углеводы, то растительный жир, то призывают к «нулевой диете», то есть голоданию, то видят избавление от тягот болезней старения в высокой физической активности, а то в покое духа или психическом расслаблении.
Эти адепты крайностей обычно переживают два пика популярности: вначале из-за крайности своих рекомендаций, а затем из-за вреда, приносимого этими крайностями. Странно, но обычно забывается, что ни один из глашатаев новой моды не вносит чего-либо нового, кроме пыла своей убежденности. Да и как можно познать истину, не ведя систематических наблюдений, не обобщая этих наблюдений, забывая обо всем остальном, кроме собственных рекомендаций? Все это сродни суевериям и предрассудкам.
Итак, что в наиболее общей форме можно сказать о гигиене питания, физической и духовной активности?
Если с пищей поступает избыток животного белка (а значит, холестерина), то ускоряется развитие атеросклероза и некоторых видов опухолей, например, рака кишечника и молочной железы. Избыток в пище так называемого насыщенного (животного) жира способствует возникновению атеросклероза, а избыток растительного (ненасыщенного) жира — снижению иммунитета (метаболической иммунодепрессии), что, в свою очередь, способствует развитию и атеросклероза и рака (см. «Наука и жизнь» №№ 3 и 6, 1980). Но если все это исключено из рациона, а имеется лишь избыток углеводов, то разовьется ожирение — болезнь болезней, с которой связаны и сахарный диабет тучных, и метаболическая иммунодепрессия, и атеросклероз, и рак. Наконец, если вообще излишне ограничивать себя в пище, особенно в белке, то возникнет психическая депрессия, которая также способствует развитию болезней старения.
Как видите, всю энергетическую базу питания составляют углеводы, белки и жиры — насыщенные и ненасыщенные, — то есть всего четыре компонента, и избыток любого из них опасен для здоровья (как, впрочем, и недостаток). Образно эту картину можно представить так: человек находится внутри квадрата. Каждая сторона этого квадрата служит источником, из которого свободно можно черпать углеводы, белки, насыщенные м ненасыщенные жиры. Но именно такая свобода ограничивает длительность жизни.
Может показаться, что в этом описании намеренно преувеличены опасности. Такое впечатление складывается потому, что человек в течение многих поколений в прошлом боролся именно с недостатком пищевых ресурсов. Эта проблема сохранила свое значение в ряде стран и сегодня. Но постепенно в развитых странах не недостаток, а избыток пищи становится фактором, вызывающим преждевременное старение и сцепленные с ним болезни. Обратимся к объективному судье — экспериментам, проведенным известным иммунологом Робертом Гудом и его сотрудниками.
Определенные породы (линии) мышей страдают теми же болезнями, что и современный человек: раком, атеросклерозом, инфарктом миокарда, поражением почек и гипертонией, ожирением, сахарным диабетом, аутоиммунными болезнями, преждевременной атрофией тимуса и снижением иммунитета. Мыши этих линий, естественно, и живут меньше, чем обычно. Когда мышам таких линий ограничили содержание белка в диете, тяжесть аутоиммунных поражений у них уменьшилась. Ограничение калорийности питания при сбалансированной по составу диете оказало еще более хорошее действие: длительность жизни у этих животных возросла до нормальной.
Другие эксперименты показали, что и у долгоживущей породы мышей, то есть отличающейся повышенным «здоровьем», уменьшение пищевого рациона по сравнению с тем, который они себе сами свободно выбирали, увеличило продолжительность их жизни на 25 процентов.
Не исключено, таким образом, что и человек, находясь в пределах, ограниченных четырьмя доступными компонентами питания, сможет избежать многих зол или по крайней мере из многих зол выбрать наименьшее. Такая возможность действительно есть — она в умеренности, то есть в том соблюдении меры, которая еще в понимании древних греков являлась залогом здорового тела и духа.
Юный Пушкин в стихотворении 1815 года «Вода и вино» шутя написал: «Да будет проклят дерзновенный, кто первый грешною рукой, нечестьем буйным ослепленный, о, страх! смесил вино с водой».
Но этот дерзновенный эллин был прав: он искал меру дозволенного. Сделаем это и мы, хотя сделать это теперь труднее, чем в древности, так как современная цивилизация создала новые продукты (например, сахар), а некоторые извечные продукты питания обесценила в глазах человека (одним из таких примеров являются простые овощи). Эволюция человека как вида происходит бесконечно медленно, тогда как эволюция нашего питания несоразмерно быстро. В течение миллионов лет основной пищей человека была растительная пища. Но нельзя полностью вернуться к тому, что было: изменение образа жизни и ее темпа, изменение органов пищеварения, которое происходило в течение всего этого периода, требует, чтобы человек включал теперь в свой рацион и определенное количество животного белка и животного жира. Например, животный жир содержит витамин Д или исходное сырье для его образования в организме.
Мы не можем также себе позволить съедать килограммы овощей, а затем, заснув, длительно переваривать их, чтобы добыть необходимое количество белка — основы нашего тела. Да и растительная пища (кроме разве сои) не содержит достаточного количества всех необходимых человеку аминокислот — строительных блоков белка. И вместе с тем растительная пища должна все-таки оставаться основою нашего рациона (кстати, грубая растительная пища, содержащая так называемые «неперевариваемые волокна» — целлюлозу, уменьшает вероятность возникновения рака кишечника и замедляет скорость развития атеросклероза).
Все эти положения уже достаточно хорошо проверены, и, более того, на них основываются широкие профилактические рекомендации. Так, например, стало известно, что если уменьшить в диете содержание животных жиров, холестерина, сахара и поваренной соли за счет некоторого увеличения пищи, содержащей крахмал и так называемые растительные волокна (целлюлозу), то это приводит к снижению заболеваемости инфарктом миокарда, инсультом, гипертонией, сахарным диабетом и раком. Иначе говоря, уменьшается частота преждевременного развития этих болезней. Установлено также, что у тех групп населения, которые по различным соображениям стойко придерживаются такого рода сбалансированной диеты, продолжительность жизни на 8 лет выше, чем у остального населения.
Может показаться, что этот выигрыш не столь уж велик, но это не так, ибо жизнь у лиц, оказавшихся в «выигрышной группе», в течение не восьми, а многих лет не обременена серьезными болезнями.
Вот как выглядит такая сбалансированная диета, содержащая примерно 2500 калорий: мясо (нежирное) или рыба —150 г; творог (нежирный) — 200 г; молоко (кефир, простокваша) — 200 г; сыр (30%) — 25 г; хлеб черный.— 200 г; хлеб белый —100 г; масло сливочное —10 г (или 25 г сметаны); маргарин — 15 г; масло растительное — 30 г; овощи (капуста, брюква, репа, морковь, свекле, огурцы, баклажаны, лук, петрушка, перец, редиска, помидоры, салат, тыква, кабачки) до 600 г; картофель — 200 г; фрукты и ягоды (яблоки, груши, абрикосы, оливы, земляника, клубника) — до 500 г; крупы (овсяная, геркулес, гречневая) — 30 г; сахар — 15 г.
Ядро такой диеты — низкое содержание холестерина (около 300 мг), ограничение насыщенных (твердых) жиров при некотором преобладании ненасыщенных (жидких) жиров и преобладание грубой пищи, содержащей достаточное количество различных волокон растительного происхождения.
Следует помнить, что пищу необходимо принимать 4, лучше даже 5 раз в день, так как организм способен «сжечь» сразу весьма небольшое количество энергетических веществ. Остальное откладывается в «запас». Поэтому ожирение может возникать у человека, который даже не позволяет себе особых излишеств в питании, но ест лишь один-два раза в день.
Теперь несколько соображений по поводу того, почему не может быть одной стандартной диеты для всех.
Стандартная диета построена на общих принципах, тогда как во многих случаях необходима диета индивидуальная как по составу, так и по калорийности — ведь каждый человек уникален по своим свойствам.
Именно поэтому существуют многочисленные индивидуальные требования к диете.
Если в крови особенно повышен уровень холестерина, то необходимо еще более строго ограничить поступление холестерина, содержащегося в мясе, яйцах и животном жире; если повышен уровень триглицеридов, то необходимо дополнительно ограничить потребление углеводов, а если в крови много и холестерина и триглицеридов, то ограничить и холестерин и углеводы, но введя в диету растительный жир.
Иначе говоря, каждый должен соблюдать такую диету, которая обеспечивала бы наибольшее приближение организма к тем показателям «идеальной» нормы, о которых речь шла в предыдущей беседе.
Что я под этим подразумеваю, когда столь часто говорю об ожирении как болезни болезней? В строгом понимании ожирение начинается тогда, когда количество жира увеличивается на 4,5 — 5 килограммов.
Поэтому необходимо стремиться, чтобы вес тела оставался на всем протяжении жизни таким же, каким он установился (если, конечно, человек был здоров) в возрасте 20 — 25 лет.
Это требование не чрезмерное.
С возрастом уменьшается количество мышечной и костной ткани, поэтому если между 25 и 70 годами даже сохраняется один и тот же вес тела, то это означает, что содержание жира увеличилось примерно на 30%.
Именно поэтому необходим не только идеальный вес тела, не только диета, но и определенная степень физической активности, которая замедляет процесс замещения мышечной ткани жировой. Высокая физическая активность, кроме того, способствует установлению благоприятного соотношения липопротеидов высокой плотности и липопротеидов низкой и очень низкой плотности.
Стандартная диета может быть недостаточно эффективной еще и потому, что она не учитывает ряд факторов, которые, к сожалению, пока не поняты до конца современной наукой.
Вот примеры.
Выбор индивидуальной диеты должен определяться не только с позиций, например, «идеальной»' нормы, но и с позиций конституциональной и семейной предрасположенности к тем или иным болезням. Так, например, если известно, что в роду встречался рак молочной железы, то необходимо обращать внимание на предотвращение ожирения, причем для девочек (до полового созревания) важна еще и усиленная физическая нагрузка, приближающаяся к нагрузке балетного класса. Если кто-то из семьи болел раком желудочно-кишечного тракта, то в пище должно быть больше, чем обычно, грубых овощей и витаминов «А» и «С».
Сейчас вообще много данных в пользу увеличения профилактической дозы некоторых витаминов. Витамин «А» способствует восстановлению клеток, особенно желудочно-кишечного тракта и легких; витамин «Е» предохраняет клетки от повреждающего влияния продуктов распада жиров; витамин «С» обладает таким же действием, а также многими другими, включая противострессорное, уменьшает образование в желудке химических канцерогенов из белков и некоторых азотсодержащих соединений пищевых продуктов. А вот витамины В6 и В3, например, увеличивают в мозгу содержание одного из основных передатчиков нервного сигнала — серотонина, тем самым улучшая настроение и обмен веществ. Однако, повторяю, эти вопросы еще недостаточно разработаны, как, впрочем, не до конца понята роль многочисленных микроэлементов, в частности селена и цинка, с дефицитом которого в организме ряд исследователей связывают возрастное снижение активности иммунной системы.
Естественно, что все эти особенности не учитываются в стандартной диете. Поэтому периодически обнаруживаются парадоксы, которые приводят некоторых легковерных исследователей в замешательство, заставляя их отказываться от добытых с таким трудом знаний о рациональной диете. Например, было установлено, что эскимосы, которые употребляют в пищу много мясе (а значит, холестерина), весьма редко болеют атеросклерозом :и инфарктом миокарда, хотя взаимосвязь между такой диетой и этими заболеваниями достаточно надежно установлена. Оказалось, что в организме у эскимосов в повышенной концентрации циркулирует одна из жирных кислот, обладающая антисклеротическим влиянием. Вот пример сочетания конституционных факторов и питания, которое еще не учитывается при разработке стандартной рациональной диеты.
Эти два обстоятельства — индивидуальность каждого, не учитываемая при общем подходе, и отсутствие многих сведений, ждущих еще своего обнаружения, и приводят к тому, что стандартная диета не является панацеей, то есть средством, которое может помочь во всех случаях. И тем не менее не следует забывать и о тех дополнительных годах здоровой жизни, которые обеспечиваются современной диетой или, точнее, рациональным стилем жизни.
Именно стилем жизни. Поскольку полезное и вредное в стиле жизни лишь частично определяется характером питания, ибо, как утверждали уже древние греки, мы едим, чтобы жить, а не живем для того, чтобы есть.
«Желчный человек», раздраженный по поводу и без повода, может вызвать более значительные стрессорные сдвиги в своем обмене веществ, чем добродушный гурман, соблюдающий меру «пищевого удовольствия». Еще более выигрывает человек, который находит удовольствие не в физическом упражнении как таковом, а в физической работе и разумном регулировании потребностей. «Как много есть вещей, в которых я не нуждаюсь», — сказал один философ, попав к своему в роскоши пребывающему знакомому. Но человек, сумевший следовать этому принципу, нуждается в другом — в работе.
Вот почему, в частности, нельзя многого ждать и от увлечения Йогой, если иметь в виду не только разумные упражнения: философия Йоги, направленная вовнутрь своего «я», в нынешний век невозможна. С другой стороны, все то, что входит в понятие хорошей аутогенной тренировки, направленной, в частности, на умение овладевать своими эмоциями, безуслово, полезно, если вспомнить то, о чем говорилось в предыдущей беседе о стрессе.
Третья необходимая основа противодействия болезням старения — вслед за диетой и психической гигиеной — высокая физическая активность. В обмене веществ есть «лимитирующее звено», которое не может быть преодолено ни физической активностью без соблюдения рациональной диеты, ни рациональной диетой без определенной степени физической активности. Но степень необходимой физической нагрузки довольно велика. В идеале она примерно соответствует тренировке бегунов на средние и длинные дистанции и поэтому редко встречается в обычной практике.
Поддержание физической активности — задача ежедневная. И тем не менее «бег от инфаркта» должен санкционироваться опытным врачом, хотя известно, что, например, крыса, запущенная в «беличье колесо», улучшает показатели своего обмена веществ. «Бег от инфаркта», вероятно, также является и «бегом от рака»: при высокой физической активности повышается содержание альфа-холестерина (липопротеинов высокой плотности), фактора, играющего защитную роль в развитии метаболической иммунодепрессии, атеросклероза и рака.
Одно из наиболее отрицательных влияний на организм заключается в точке зрения на старость самого человека, над которым подчас продолжают довлеть представления минувшего столетия о возрасте. А между тем социальный прогресс не только увеличил продолжительность жизни человека, он изменил хронологию возраста и старости. Литератор XIX столетия мог написать: «В комнату вошел пожилой человек, лет пятидесяти от роду». В XX столетии даже молодой писатель сочтет такую фразу ошибкой, но сам 50—60-летний человек нередко считает себя уже пожилым.
Если социальный прогресс изменил сущность, то есть увеличил длительность жизни, то в каждом отдельном человеке и в социальных взаимоотношениях людей должны измениться представления о старости.
Вслед за увеличением активной продолжительности жизни должно следовать и изменение психологической оценки «возрастных ярлыков».
Наконец, нельзя не сказать о так называемых вредных привычках. Одна милая женщина как-то мне сказала: «Вы, врачи, ошибаетесь, когда пытаетесь испугать, говоря: курение — это вредно или даже смертельно опасно. Ведь человек по природе своей храбр. Поэтому лучше сказать: курение испортит цвет лица и сделает каждого менее привлекательным друг для друга».
И все же есть чего бояться. По французской статистике, опубликованной в 1980 году, если принять за 1 риск рака у некурящих и непьющих, то у пьющих, но некурящих он 1,23; у курящих, но непьющих — 1,53; у курящих и пьющих — 5,71.
Многие, однако, считают, что курение помогает снизить вес тела. Часто это действительно так, но сам способ, которым это снижение достигается, порочен: никотин усиливает использование жира как топлива, о чем уже говорилось в предыдущих беседах, то есть действует так же, как и само старение. Подобным образом действует также избыток кофе и чая: в этих случаях жиромобилизующим фактором является кофеин.
Столь же серьезна проблема алкоголя.
Этиловый спирт, по-видимому, стимулирует образование в мозгу особых гормональных производных, которые оказывают своеобразное влияние на нервную систему.
В этом — первая опасность, ибо у части лиц, генетически предрасположенных к повышенному образованию этих гормонов, развивается стойкий алкоголизм. Алкоголь способствует и развитию рака: повреждая клетки пищевода, желудка и печени и побуждая их тем самым к усиленному делению, он способствует возникновению рака прежде всего этих органов. Потому-то и необходимо следовать совету античных греков — разбавлять водою даже вина.
Прочтя эти биологические очерки, никто не станет удивляться, что даже избыток света (например, южного солнца) может оказать вред, ибо сильное освещение повышает гипоталамическую активность. Впрочем, даже инкубаторские куры — «акселераты» об этом отчетливо свидетельствуют.
Кстати, именно в связи с проблемой акселерации можно пояснить, почему, на мой взгляд, неверна попытка произвольно выбирать какой-либо возраст, например, 40 — 45 лет, в качестве старта для профилактических воздействий. На самом же деле здесь необходим замкнутый, то есть полный, цикл профилактических мероприятий.
В 20 — 25 лет заканчивается рост организма, и с этого времени начинают формироваться болезни старения. Следовательно, диспансерное наблюдение надо начинать с этого возраста. Вместе с тем багаж здоровья, с которым человек пришел к 20 — 25 годам, во многом есть результат того, каким был материнский организм во время беременности, а это, в свою очередь, в значительной степени зависит от того, каким было состояние женского организма до наступления беременности. Налицо замкнутый цикл причин и следствий, следствий и причин.
Поэтому именно весь цикл должен стать объектом медицинского контроля, если иметь в виду противодействие развитию преждевременной возрастной патологии к 40 годам. (Я уже упоминал в прежних беседах, что противодействовать акселерации следует еще до рождения человека — не допускать излишнего ожирения у беременной женщины, так как это обычно приводит к рождению крупного плода — с весом тела 4000 г и более,— что, в свою очередь, ведет к избыточному весу в детском возрасте, то есть ускоренно начинается движение по пути, чреватому преждевременным развитием болезней старения.)
Однако было бы неверным считать, что в каком-то определенном возрасте время для лечения уже упущено: старение — это болезнь, которая во многих отношениях может поддаваться лечению.
Если взглянуть на все то, о чем говорилось выше, то станет очевидным: рекомендации современной медицины, направленные против преждевременного старения и сцепленных с ним болезней, сводятся в основном к борьбе с избыточным накоплением жира и с его избыточным использованием как топлива (борьба с перееданием, недостаточной физической активностью, стрессом, избыточным потреблением кофе, чая и других стимуляторов мобилизации жира, в частности никотином).
К сожалению, диета может ограничить дефекты, порожденные нарушением регуляции, но не ликвидировать их до конца. Ведь если этого можно было бы достигнуть с помощью таких мер, как рациональное питание, то многие проблемы, связанные с болезнями старения, были бы уже давно решены.
Поэтому столь важное значение имеет разработке теории, которая определяла бы выбор направлений и средств воздействия.
С позиций рассматриваемой в этих беседах концепции, по существу, многого можно было бы добиться, если бы удалось найти препараты, действующие всего лишь в нескольких направлениях: 1—средства, повышающие чувствительность гипоталамуса к регулирующим воздействиям; 2 — снижающие продукцию инсулина и главного стрессорного гормона — кортизола; 3 — подавляющие аппетит за счет восстановления в гипоталамусе уровня нейромедиаторов.
На этом пути, ведущем не только к познанию, но и к .исправлению регуляторных нарушений, присущих механизму старения и сцепленных с ним болезней, уже началось движение, причем очень отрадно, что не одна, а несколько дорог ведут исследователей к цели.
Вот один из примеров. Уже упоминались эксперименты Р. Гуда и его сотрудников, которые, снизив пищевой рацион у специальной породы мышей с 16 до 10 калорий в день, увеличили продолжительность их жизни и уменьшили у них частоту возникновения рака. В нашей лаборатории также проводились исследования с подобной породой мышей (СВН), исходное состояние животных в двух лабораториях было практически одинаковым (максимальная длительность жизни животных в лаборатории Р. Гуда была 600 дней, а у нас 641 день). Совершенно не ограничивая пищевой рацион, а лишь улучшая с помощью определенных препаратов сгорание глюкозы и тормозя использование жира, мы смогли увеличить максимальную продолжительность жизни до 810 дней, а среднюю продолжительность жизни с 450± 19 дней до 555± 32 дня, то есть на 25%, причем частота рака у животных снизилась с 80% до 20%, то есть в 4 раза (Доклады АН СССР, том 245, № 3, стр. 753).
Естественно ожидать, что намного большего можно будет добиться, если комбинировать диету и средства, нормализующие механизмы, ведущие к старению. Не шутки ради следовало бы сказать, что в этом последнем случае выигрывал бы не только каждый отдельный человек, ибо действительно мы все сгораем в пламени собственных жиров, но и человечество в целом, ибо примерно на 1/3 снизилась бы потребность в пищевых продуктах.
До разработки изложенной в этих очерках модели развития и старения перед фармакологией не ставились задачи поиска средств, которые бы обладали свойством снижать порог чувствительности гипоталамуса к регулирующим воздействиям. Но в медицине часто так бывает, что средства отсутствуют до тех пор, пока не названа цель и не сформулированы задачи воздействия. А после этого необходимые средства нередко находятся и среди существующих препаратов, применяющихся в медицине с иными целями.
Из всех областей медицины, независимо от их сегодняшнего размежевания, постепенно приходят средства, пригодные для воздействия на процесс старения. Никого не должно смущать, что лекарства из области патологии переносятся в область физиологии старения, ибо нормальные болезни являются продолжением развития. Значение всей этой проблемы сейчас возросло благодаря развитию цивилизации, которая, увеличив продолжительность жизни, одновременно создала условия и для активизации внутренних причин старения и болезней.
И в это противоречивое влияние цивилизации необходимо вмешаться.
Вот и подошли к концу биологические беседы. Несомненно, многим они показались излишне усложненными. Однако, я думаю, вряд ли следует совсем схематично излагать то, что волнует каждого с тех пор, как человек стал задумываться о причинах, управляющих развитием, старением и смертью. Всегда казалось, что эти причины во многом различны. В этих очерках я стремился показать то, что их объединяет. Действительно, одни и те же факторы играют ключевую роль в механизме развития, роста, акселерации развития, старения, болезней старения и естественной смерти, а также определяют влияние внешней среды на эти биологические явления. Одни и те же факторы создают признаки 10 главных болезней человека, формируя, по существу, одну общую болезнь — старение — с 10 отдельными проявлениями. Более того, одни и те же болезни свойственны всем высшим организмам — от горбуши и крысы до человека.
Несомненно, в природе действуют общие законы, диалектическая сущность которых часто скрыта от нас. Применительно к рассматриваемой мною проблеме — это закон развития (в данном конкретном случае законы развития организма), с одной стороны, и законы термодинамики — с другой.
В соответствии с положениями термодинамики функционирование открытой системы — а именно такой системой является живой организм — можно искусственно поддерживать, если каким-то образом поддерживать в животной системе упорядоченность, противодействующую возрастанию в ней энтропии. Такую роль, по мнению вы- дающегося физика Э. Шредингера, играет пища (см. его книгу «Жизнь с точки зрения физика», 2-е изд. М., 1972). Но полнее данное положение выражено в законе Клода Бернара, согласно которому «свободная жизнь организма возможна только при сохранении постоянства состава его внутренней среды».
Вместе с тем именно этот фундаментальный закон несовместим с требованиями, выполнение которых необходимо для осуществления развития организма, ибо постоянство запрещает развитие. Поэтому если условием жизни является стабильность, то в равной мере условием развития организма является запрограммированное нарушение стабильности. Именно поэтому наряду с законом постоянства внутренней среды организма сосуществует закон отклонения гомеостаза, или, точнее, оба эти закона отражают то единство противоположностей, которое обеспечивает и развитие и само существование развивающейся живой системы. В этом смысле ни один из этих двух фундаментальных законов не существует самостоятельно, а лишь во взаимодействии друг с другом, как целое, построенное на единстве противоположностей.
Иными словами, закон постоянства гомеостаза и закон отклонения гомеостаза — два проявления одного общего закона. Поэтому, когда заканчивается развитие, действие этих взаимосвязанных законов не отменяется. В итоге это делает конечным индивидуальное существование каждого развивающегося организма. Естественная смерть у высших организмов — смерть регуляторная.
В соответствии с духом этих очерков можно предполагать, что такой вид естественной смерти от внутренних причин возник в процессе эволюции живой природы, когда произошел переход от одной клетки к существованию сложных развивающихся систем. Эволюция живой природы и история «рождения» смерти от внутренних причин в этом случае во многом взаимообусловлены. Это существенно расширяет возможности поиска воздействий, направленных на торможение скорости старения, болезней, сцепленных со старением, и тем самым расширения видовых пределов жизни.
Теперь можно, пренебрегая деталями и пролистав бегло очерки, увидеть картину в той целостности, в какой она представляется автору развиваемой концепции. Конечно, картина еще не выглядит законченной даже в той мере, как это, надеюсь, доступно сделать и сейчас. Три загадки живой природы — загадка происхождения жизни, эволюции и смерти — ждут своего решения, основанного на общих для всех этих трех явлений принципах. Но здесь мы неизбежно переходим в область гипотез и догадок.
В целом же стремление понять три основные загадки живой природы служит не только одной из основных целей науки — созданию единого представления о Природе, но и глубоко практическим задачам сегодняшнего дня.
Доктор медицинских наук В. Дильман (г. Ленинград).
Опубликовано в журнале «Наука и жизнь», № 12, 1980 г.
