Полевой Николай Алексеевич

Дата публикации или обновления 05.01.2021
  • К оглавлению: Русские писатели

  •   А   Б   В   Г   Д   Е   Ж   З   И   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Щ   Э   Я


    Полевой Николай Алексеевич родился 22.VI(3.VII).1796 г. в городе Иркутске в семье богатого курского купца — писатель, журналист, литературный критик, историк.

    Отец служил в Иркутске управляющим Российско-американской компании, владел фаянсовым и водочным заводами. Но дела его пошатнулись. Незадолго до нашествия Наполеона семья переехала в Москву, затем обосновалась в родном Курске.

    В 1822 Николай Алексеевич наследовал дело отца. Систематического образования не получил. Его влекла литературная деятельность. Самоучкой овладевал знаниями. Читать начал с 6 лет, беспорядочно. Цирюльник из наполеоновской армии, итальянец, показал ему произношение французских во кабул, музыкальный учитель, богемец, научил его немецкой азбуке. Новые миры раскрылись перед Полевым.

    Впервые приехав в Москву, он пристрастился к театру. Вольнослушателем посещал лекции в Московском университете: слушал Мерзлякова, Каченовского, Гейма.

    С 1817 начал печататься: в «Русском вестнике» С. Н. Глинки появилось его описание посещения Александром I города Курска.

    В феврале 1820 выехал из Курска в Москву.

    Летом 1821 посетил Петербург. Видел в литературных кругах Грибоедова, Жуковского, познакомился с Булгариным, Гречем. Николай Алексеевич был принимаем как «купец-самоучка», «самородок». Полевого Свиньин печатал в своих «Отечественных записках» его статьи на литературно-исторические темы, стихи, переводы (повестей г-жи Монтолье).

    В 1821 Николай Алексеевич сочинил «Новый способ спряжения русских глаголов», за что получил от Российской академии серебряную медаль. Сблизился с В. Ф. Одоевским, познакомился с философией Шеллинга и его толкователями. Печатался в «Мнемозине», «Сыне Отечества», «Северном архиве», «Трудах Общества российской словесности».

    В 1825—34 Полевой издавал «Московский телеграф», журнал «литературы, критики и художеств». Это самое главное дело жизни Полевого, имеющее большое историческое значение. Он первый создал тип русского энциклопедического журнала; по этому образцу позднее были созданы «Библиотека для чтения», «Отечественные записки», «Современник». Ставя целью «знакомить со всем интересным» в России и на Западе, завел четыре отдела в журнале:

    1) наука и искусство,

    2) словесность,

    3) библиография и критика,

    4) известия и смесь.

    Николай Алексеевич черпал материалы из либеральных французских журналов «Le Globe», «Revue framjaise», солидного шотландского «The Edinburgh Rewiev». Поддерживал тесные контакты и взаимную информацию с «Revue encyclopedique» Жюльена де Пари. Полевой придал принципиальное значение отделу критики в журнале. Позднее он сам писал: «Никто не оспорит у меня чести, что первый я сделал из критики постоянную часть журнала русского, первый обратил критику на все важнейшие современные предметы».

    В 1825-28 в журнале сотрудничали литераторы- «аристократы» из группы Вяземского — Пушкина: В. Одоевский, С. Д. Полторацкий, Е. Баратынский, С. А. Соболевский, Я. Толстой, А. Тургенев. Вяземский был ведущим, острым критиком.

    С 1829 произошел разрыв с Вяземским, когда писатель стал резко критиковать «Историю государства Российского» Карамзина; началась полемика с «литературной аристократией». Направление журнала стали определять всецело статьи самих братьев Полевых. Фактическим главным редактором становится Ксенофонт Полевой. Николай Полевой переключился на другие литературные замыслы: «Историю русского народа» (т. I — VI, 1829—33), беллетристику. Сильно возросла роль Марлинского как беллетриста и критика. Николай Алексеевич был не меньше Карамзина «монархистом». Но он упрекал Карамзина за то, что тот был больше летописцем-рассказчиком, чем историком-исследователем. Он считал, что идея государственности не распространяется на древний (до Иоанна III) период, что тогда было не русское государство, а множество удельных государств. Карамзин не видел исторической необходимости, оправданной целесообразности в антибоярской политике Ивана Грозного и Бориса Годунова (здесь сказалась антидворянская, буржуазно-купеческая ориентация самого Полевого).

    В 1830—31 при журнале выходило специальное сатирическое прибавление «Новый живописец общества и литературы».

    В 1832 сменила его «Камер-обскура книг и людей» — острая, содержательная сатира. Журнал печатал произведения Лажечникова, В. Даля, Марлинского, В. Ушакова, Д. Бегичева, А. Вельтман, самого Полевого, из иностранных авторов—В. Скотта, Вашингтона Ирвинга, Гофмана, Мериме, Б. Констана, В. Гюго, Бальзака и других.

    Николай Алексеевич опубликовал в «Московском телеграфе» более 200 статей, заметок. Он был провозвестником идей свободного буржуазного развития. Права русского «третьего сословия» он обосновывал в речах, читанных в Московской практической академии коммерческих наук:

    «О невещественном капитале» (1828),

    «О купеческом звании» (1832),

    и в предисловии к своему роману «Клятва при гробе господнем» (1832). Он прославлял господствующее во Франции «равенство» всех перед законом, сочувствовал революции 1830, приведшей крупную буржуазию к власти («Нынешнее состояние драматического искусства во Франции», 1830, ч. 34, № 15 и 16; рецензий на брошюру «Горе от ума», 1831, ч. 36, № 16; и др.). Полевой считал, что причины французской революции 1789 «глубокие, разнообразные, деятельные и могущественные». Но Николай Алексеевич принимал лишь результаты революции, а не ее насильственные способы. В позиции писателя сказалась компромиссность русской буржуазии, шедшей на союз с царским самодержавием. Это предопределило и капитуляцию его перед властью, когда она закрыла в апреле, 1834 «Московский телеграф» за либеральное направление, использовав в качестве повода неодобрительный отзыв Полевого об ура-патриотической драме Кукольника «Рука Всевышнего Отечество спасла» (в№ 3), от постановки которой в Петербурге был в восторге Николай I.

    В лучшую пору своей деятельности Николай Алексеевич был глашатаем романтизма, преимущественно французского: творчества Гюго, А. де Виньи, Констана. Философскую основу для своих построений он нашел в эклектической системе В. Кузена. Писатель стал вводить принцип историзма в критику. Особенно важны его статьи:

    «Нынешнее состояние драматического искусства во Франции» (1830, ч. 34, № 15 и 16),

    «О новой школе и поэзии французов» (1831, ч. 38, №6),

    «О романах В. Гюго и вообще о новейших романах» (1832, ч. 43, № 1, 2 и 3),

    «О драматической фантазии» Н. Кукольника «Торквато Тассо» (1834, ч. 55, № 3 и 4).

    Из русской литературы важны его статьи о сочинениях Державина (1832), балладах и повестях Жуковского (1832), о «Борисе Годунове» Пушкина (1833), рецензии на сочинения Кантемира, Хемницера и другие, объединенные затем в «Очерках русской литературы» (часть 1—2, Спб., 1839). Полевой Н.А. стремился опереться на биографические факты, впервые придав им принципиальное значение в монографическом исследовании художника слова. Его статьи о различных писателях представляют собой элементы складывавшейся у Полевого Н.А. целостной историко-литературной концепции, предварявшей концепцию Белинского.

    Писатель рассматривал «романтизм в поэзии как либерализм в политике» (слова Гюго), как средство утверждения нового, демократического, антидворянского искусства. Принципы свободы творчества, раскованного от стеснительных правил и регламентации, сокрушение нормативизма проповедовал Полевой. Правда, Николай Алексеевич, по словам Белинского, больше отрицал, нежели утверждал, больше оспаривал, чем доказывал. Но в статьях последних лет существования «Московского телеграфа» он все определеннее развивал тезисы объективной, исторической эстетики, выступая против субъективистской эстетики вкуса, произвольных суждений. «Рассматривайте каждый предмет, — писал он, — не по безотчетному чувству: нравится, не нравится, хорошо, худо, но по соображению историческому века и народа и философическому важнейших истин и души человеческой» (1831, ч. 37, № 3, с. 381). В этих рассуждениях писатель выступал как прямой предшественник Белинского.

    Но, воюя за «истину изображения», Николай Алексеевич все же оставался романтиком и понимал свою задачу ограниченно. Он восставал против эстетической диссертации Н. И. Надеждина, провозглашавшего важный тезис: «Где жизнь — там и поэзия», хотя, как отмечают исследователи, может быть, под влиянием того же Надеждина сам Полевой все больше начинал признавать примат действительности по отношению к искусству и роль объективно- исторических обстоятельств, влияющих на творчество художника (см. отзыв о «Торквато Тассо» Кукольника, 1834, ч. 55, № 3 и 4). Все же «нагая истина» ему казалась антиэстетической: «Истина ли изображения составляет цель изящного произведения?» (1832, ч. 43, № 4, с. 539). Полевой исходил из тезиса, что существует якобы извечное противоречие между поэтом и обществом. При этом он не знал, как устранить это противоречие, и капитулировал перед ним. «И мир и поэт — оба правы; общество ошибается, если хочет из поэта сделать своего работника... наряду с другими, поэт равно ошибается, если подумает, что его поэзия дает ему такое же право на место между людьми, какое дает купцу его аршин, чиновнику его канцелярия, придворному его золотой кафтан» (1834, ч. 55, № 3). Первоначально Николай Алексеевич отрицал идеи предисловия Гюго к драме «Кромвель». Но позднее он принял тезисы Гюго относительно «контрастного» изображения жизни как соответствующего «духу времени», поняв, что романтизм—это «разнообразие, разрушительный, дикий порыв», «борьба духа» (1832, ч. 43, № 3, с. 375). Но соединение противоположных элементов он признавал только на почве романтизма. В творчестве Пушкина и в особенности Гоголя писатель не признавал это законным и эстетическим.

    Николай Алексеевич начисто отказывал всей русской литературе XVIII в. в оригинальности, делая уступку только Державину. Сурово осуждал за подражательность Карамзина. И «Бориса Годунова» Пушкина он осуждал за якобы рабское следование Карамзину-историку, проглядев важную для Пушкина проблему народа. Более объективную оценку великого поэта Полевой дал в некрологической статье «Пушкин» в «Библиотеке для чтения» (1837, т. 21).

    Еще хуже обстояло с оценкой Гоголя. «Ревизор» он называл «фарсом», в «Мертвых душах видел лишь «уродство», «бедность» содержания. Николай Алексеевич не понимал гротескности Гоголя, его реалистических контрастов, сочетания высокого и комического.

    Писатель известен и как беллетрист написал ряд романов и повестей в романтическом духе:

    «Эмма» (1829),

    «Клятва при гробе господнем» (1832),

    «Живописец» (1833),

    «Блаженство безумия» (1833),

    «Аббадона» (1834).

    Некоторые из произведений были объединены им в двухтомном издании под названием «Мечты и жизнь» (1834). Как показывает уже само заглавие сборника, писатель исходит все из того же тезиса: «Мечты поэтов не годятся для мира вещественного», они разбиваются в жизненных схватках. Излюбленный конфликт у Полевого — столкновение поэта-мечтателя с прозой жизни. Он не преодолел дуализма романтического взгляда на действительность, не смог диалектически разрешить вопроса о связи индивидуума с обществом. Наиболее ценными из его прозаических опытов были «Рассказы русского солдата» и «Мешок с золотом» (1829), написанные в манере, приближающейся к реалистической, в форме бесхитростного сказа.

    Пережив потрясение в связи с закрытием «Московского телеграфа», Николай Алексеевич в 1837 переезжает в Петербург, сближается с Булгариным, Гречем. Сотрудничал в «Северной пчеле», но не сумел ее «облагородить» и ушел от Булгарина в 1838.

    В 1840 он сложил с себя обязанности редактора в «Сыне Отечества» Греча.

    В угоду «официальной народности» он пишет рептильные драмы для Александринского театра:

    «Дедушка русского флота» (1838),

    «Параша-сибирячка» (1840),

    «Иголкин, купец новгородский» (1839),

    «Ломоносов, или Жизнь и поэзия» (1843).

    Ценным был лишь прозаический перевод «Гамлета» Шекспира.

    В 1842 Николай Алексеевич редактировал «Русский вестник», но успеха не имел. Белинский преследовал его за ренегатство. Полевой переживал мучительную драму.

    В 1846 он попытался порвать с реакционным окружением, по договору с Краевским начал редактировать «Литературную газету». Но вскоре наступила смерть.

    Белинский написал брошюру «Н. А. Полевой» (1846), в которой высоко оценил деятельность писателя как издателя «Московского телеграфа».

    Умер 22.II(6.III).1846 г. в Петербурге.

    В начало



    Как вылечить псориаз, витилиго, нейродермит, экзему, остановить выпадение волос