Завершая век XIX

Книга «Елецкий Знаменский женский монастырь на Каменной горе».

Завершая век XIX

Год 1867-й стал завершающим в «долгом и изобильно плодоносном» управлении обителью игуменией Павлиной.

Потрудившись со всем усердием на пользу вверенного ее попечению Каменногорского Знаменского монастыря ровно 30 лет, расстроив свои физические силы, игумения Павлина с разрешения епархиального начальства уволилась на покой от должности настоятельницы, «чтобы в уединении вполне приготовить себя к исходу в вечность».

На место ее указом Орловской духовной консистории от 23 февраля 1867 года назначена была игумения Клеопатра.

Новая настоятельница Каменногорья, урожденная Головачева, происходила из дворянского рода. Вступила на путь иноческий по благословению старца Глинской пустыни иеросхимонаха Анатолия (Скубырина), называемого благоговейным (память — 30 ноября).

Когда она была в миру девицею, то посетила келию иеромонаха Амфилохия (таково было имя о. Анатолия до принятия им схимы), коему, как умудренному опытом жизни и подвигов, вверенно было исповедовать посещающих пустынь богомольцев. Выслушав юную дворянку, старец сказал: «Тебе надо идти в монастырь, благословляю быть монахиней и игуменией в том же монастыре». И слово прозорливого подвижника исполнилось. С 1844 года пребывала Головачева на послушании в Севском Троицком девичьем монастыре, где 7 августа 1856 года и была пострижена в монашество. Уже через 2 года здесь же возведена была в сан игумении. А спустя еще 4 — пожалована наперсным крестом за ревностное и полезное служение.

Но слабо тело человеческое... Болезни стали одолевать игумению Клеопатру. И в 1866 году она переведена была на покой в Брянский Петропавловский девичий монастырь. Откуда, после поправки здоровья, согласно указу преосвященного Поликарпа (Радкевича), епископа Орловского и Севского, она и отправилась в Елец весной 1867 года.

В помощь новой управительнице учрежден был совет обители. В этот совещательный орган помимо самой настоятельницы входили казначея и четыре старших сестры. Наблюдение же за делами Знаменского монастыря поручено было настоятелю Елецкого Троицкого мужского монастыря архимандриту Флорентию, который и определен был «благочинным над женскою Елецкою обителью».

Как сообщает отец Геронтий, игумения Клеопатра «вступив в правление вверенной ее попечению обители... усмотрела, что многие из прежних построек монастырских от времени значительно уже пообветшали и требовали неотложной поправки. А потому, испросив разрешение у епархиального начальства [рапорт от 23 мая 1870 г. - Л. М.], матушка Клеопатра с помощью Божиею немедленно приступила к исправлению обветшавших и к возведению в обители новых, вызываемых необходимостью... зданий».

Забота и внимание игумений Клеопатры, как повествует о том история обители, «прежде всего остановились на летнем храме Божием». Здесь «переправлена была заново обветшавшая светлая галерея над каменным крыльцом, вводящим с западной стороны каменного же лестницею в верхнюю церковь. Потолки и самая железная крыша над галереею были перекрыты; рамы оконные со стеклами поделаны вновь».

Помимо необходимого ремонта, приняты были меры к посильному украшению храма Божиего. Внутренние стены церкви были окрашены масляной краской «под кирпич», а по сторонам западных храмовых врат изображены были святые первоверховные апостолы Петр и Павел, впереди же их — ангелы, «кои в рост человека стоят со свитками в руках, как бы записывающие усердие с к молитве входящих и исходящих из храма Божия».

Но не менее, если не более, внимания уделяла игумения Клеопатра духовному устроению обители, водворению мира и любви меж сестрами. И труды ее здесь напрасными не были. Засвидетельствовал это, например, писатель В. И. Немирович-Данченко, в начале 1870-х годов посетивший ряд российских монастырей и издавший путевые очерки. Вот что довелось услышать ему в Елецком Знаменском монастыре от письмоводительницы Варлаамы: «Да такого монастыря, как наш, в другом месте-то и не найдешь! Потому у нас все по согласию. Един пастырь — едино стадо. Ни противления, ни смуты нет». А причиной тому то, что: «Ангельского характера наша мать Клеопатра. У нас все к ней стремятся, как пчелы к меду!»

Сообщенное писателем подтверждают и документы. Так, когда в 1871 году вновь ослабевшая здоровьем игумения Клеопатра попросилась на покой и получила разрешение епархиального начальства, сестры единодушно тому воспротивились.

Вот как сказано об этом в «Историческом описании...»: «В 1871 году игумения Клеопатра просила об увольнении от должности настоятельницы по слабости здоровья, на что резолюция Его Преосвященства последовала такая:

"По сему прошению игуменью Клеопатру уволить от должности настоятельницы Елецкого Знаменского монастыря с перемещением на жительство в Калужскую епархию, в Казанскую общину. Апреля 19 дня за № 2276". Но вследствие поданного сестрами Елецкого монастыря прошения на имя Преосвященного Макария, епископа Орловского, она оставлена была здесь на должности настоятельницы. На сие резолюция Его Преосвященства последовала такая: "По сему прошению игумению Клеопатру оставить настоятельницею Елецкого Знаменского монастыря с призыванием благословения Божия на продолжение служения сестрам, упросившим ее остаться в Елецком монастыре. Мая 11 дня 1871 года"».

Опорой настоятельнице в благодатных трудах ее по лучшему устроению жизни в девичьей общине были не только опытные монахини, но и совсем молодые, горячность сердец и искренность веры которых позволяли им идти по пути спасения в ногу с умудренными годами старицами.

И первой среди равных на Каменногорье была, пожалуй, в те годы София Иванова, с 1862 года проживавшая в обители в келий, построенной для нее благодетелями.

В формулярном списке за 1868 год о ней сказано кратко: «София Михайловна Иванова, 41 года, определена в монастырь 11 июня 1866 года, облечена в рясофор 11 июля 1867 года». За сухими строками формулярной записи осталось главное, о чем многие узнали лишь после блаженной кончины подвижницы: «Служб церковных не пропускала, знакомых по монастырю не имела и по чужим келиям не ходила; знала только своею келию и храм Божий, благоговейно стояла на молитве и непрестанно оплакивала грехи свои; для бедных всегда была доступна и делила с ними последнюю копейку. Спала она на досках, а подушкой служил камень, покрытый войлочком; жила без прислуги и келию топила только для того, чтобы не замерзнуть».

Следуя стезей монашеской, София Иванова руководствовалась советами святителя Феофана, Затворника Вышенского, с коим поддерживала переписку. И руководствовалась так, как и положено решившему облечься в одежды иноческие — полностью оставив волю свою.

Приводя жизнь Софии в пример одной из духовных дочерей, святитель писал, что из Ивановой, вполне светской девицы, «вышла огневая монахиня». «А все от веры и решения... Ибо решившись однажды, она не ворочалась назад, даже помыслами», — подчеркивает свт. Феофан.

Будучи по тем временам высокообразованной, кроме послушаний по церкви, София исполняла «послушания письменные» по поручению игумений: составляла поверку формулярных ведомостей, переписывала сами ведомости; а главное - собирала сведения о почившей в монастыре блаженной затворнице Мелании. И, думается, пример достойной предшественницы, во всей яркой своей полноте открывшийся Софии из рассказов о великой елецкой затворнице, немало поспособствовал тому, что и она воспылала негасимым пламенем истинной Веры.

Заметим, что обширные материалы, подготовленные Софией Ивановой, в итоге легли в основу написанного епископом Орловским и Сев-ским Макарием (Миролюбовым) «Жизнеописания девицы Мелании затворницы», впервые опубликованного в «Страннике» за 1871 год.

«Пред кончиною же в болезни» София Иванова, до того не дерзавшая, по смирению, принять монашеский постриг, тайно пострижена была в мантию и схиму под именем Магдалины». После напутствования Святыми Таинствами она скончалась 1 апреля 1869 года.

Истек отмеренный Господом срок земного бытия тела огневой монахини, в течение которого она «достигла чего только желала для спасения души своей». И, видимо, совсем не случайно, спустя 8 лет по окончании земной жизни матушки Магдалины, святитель Феофан, один из великих святых мужей XIX столетия, напишет следующее: «Какая живая душа... эта Магдалина! Удержи нет. Такую Бог дал ей благодать!»...

А в 1870 году сестричество обители на Каменной горе прощалось с оставившей мир сей игуменией Павлиной.

Скончалась она 13 июля, «на 73 году жития своего». Погребена была с левой стороны, «у 3-го алтаря» Знаменской церкви. На надгробье опочившей настоятельницы была положена чугунная плита с надписью: «Здесь покоится прах старицы, бывшей игумений Павлины, родившейся 1798 г. 10 октября; сконч. 1870 г. 13 июля на 73 г. от рождения. Управляла обителью с 1837 по 1867 г.».

Спустя еще два года - в 1872-ом, изрядно обустроена была еще одна, до того весьма скромная, могила на монастырском кладбище. Стараниями почитателей над могилой затворницы Мелании на каменном фундаменте поставлен был «решетчатый или сквозной» чугунный памятник в виде малой часовни с дверью. Памятник венчал крест. Внутри «часовни» поставлена было «живописное распятие». Перед этим распятием, по сообщению отца Терентия, и совершались впредь «во всякое время года... панихиды над прахом достоблаженной подвижницы о упокоении души ее со святыми».

Годы 1870-1880-е для Елецкого Знаменского монастыря оказались экономически не самыми легкими. Дававшее многим сестрам верный прибыток кружевоплетение перестало быть доходным из-за того, что не могло конкурировать с организованными местным купечеством кружевными артелями.

По словам одной из инокинь, записанным В. И. Немировичем-Данченко: «Город отбил все. Елецкие кружева теперь в Питер да в Москву шибко пошли, кажется на хлеб бы можно заработать, так нет...».

И такая ситуация весьма неблагоприятно сказывалась на благосостоянии особенно беднейших сестер, лишенных поддержки мирских родственников. Ведь, хоть и совершилось возобновление монастыря в 1822 году указом Святейшего Синода именно «как общежительного, 3 класса», на деле общежитие здесь отсутствовало. Возможно, причиной тому была популярность Каменногорья, число насельниц которого уже в первые годы значительно превышало разрешенные по штату «игумению, казначею и 15 монахинь», общежитие которых финансировалось государственной казной. Потому «сверхштатным» изначально приходилось надеяться только на себя да на помощь Божью и, по воле Его, являемое милосердие людское. Так что были в монастыре сестры богатые, были и бедные, зачастую, существовавшие лишь благотворительностью первых.

Причем, следует особо отметить, что пример благотворительности подавало само руководство весьма небогатой обители. Так в отчете от 4 марта 1873 года Орловского епархиального комитета Православного миссионерского общества сообщается, что «кроме денежных пожертвований в прошедшем 1872 г. в настоящем поступило вещами, чрез настоятельницу Елецкого женского монастыря, игумению Клеопатру: две священнические атласные ризы с серебренным позументом и прочие вещи и деньги».

И в дальнейшем, как сообщает о том отец Геронтий, «всечестная игумения Клеопатра много жертвовала от имени вверенной ее попечению обители Знаменской в пользу нужд отечественных. И эти приношения не остались незамеченными для епархиального начальства».

На рапорте канцелярии епархиального комитета Православного миссионерского общества от 1887 года 10 марта за № 91, об отсылке «по принадлежности» ризничных вещей «на сумму до 200 р.», пожертвованных настоятельницей Елецкого Знаменского девичьего монастыря игуменией Клеопатрой, епископ Орловский и Севский Симеон (Линьков) 10 марта 1887 года поставил следующую резолюцию: «Настоятельнице монастыря, игумений Клеопатре, выразить признательность Комитета за ее пожертвование, и независимо от сего, о пожертвовании ее и объявлении ей признательности пропечатать в «Орловских Епархиальных Ведомостях». Что и было сделано в № 8 «Орловских епархиальных ведомостей» за 1887 год.

Подобно церквам Македонским, о которых говорит во втором послании к Коринфянам апостол Павел, каменногорские сестры среди испытания скорбями преизобиловали радостью и глубокая нищета их преизбыточествовала в богатстве их радушия, ибо были они «доброхотны по силам и сверх сил» (2 Кор. 8, 2-3). А Господь вознаграждал инокинь-благотворительниц изливавшейся на обитель благотворительностью благочестивых мирян.

Елецкий купец В. М. Лавров в 1871 году на северо-восточной стороне монастыря внутри ограды обители выстроил для нужд ее двухэтажный деревянный на каменном фундаменте корпус. Здание было крыто железом и окрашено масляной краской.

В 1879 году елецким купцом, потомственным почетным гражданином Владимиром Хренниковым, пожертвован был монастырю участок огородной земли размером в 1 десятину 800 квадратных саженей. Располагался участок у ограды Елецкого Знаменского монастыря. Как сообщает о. Геронтий, «земля эта укреплена была за монастырем Высочайшим соизволением от 27 сентября 1879 года, в установленном порядке, по дарственной записи». На приобретенном участке устроено было новое монастырское кладбище, где погребались насельницы обители вплоть до начала века XX.

В те же годы крестьянин Рязанцев пожертвовал каменногорским сестрам участок земли, прилегающий к дарованному купцом Хренниковым. «Старательная игумения Клеопатра немедленно обнесла новоприобретенную частицу земли каменной оградой», — сказано в «Историческом описании».

Устроение обители и умножение ее достатка неустанными трудами игумений Клеопатры не остались незамеченными епархиальным руководством, ходатайствовавшим выше о награждении настоятельницы. И 1 апреля 1879 года за многолетнее и полезное служение матушка Клеопатра была «Всемилостивейше пожалована золотым крестом из кабинета его императорского Величества». А 4 августа 1882 года христолюбивая настоятельница удостоена знака Красного Креста за содействие обществу Красного Креста в русско-турецкой войне 1877-78 годов.

В 1880-е годы немало трудов и средств в Знаменском монастыре положено было на поддержание ветшающих зданий и сооружений, а также - на устроение новых, потребных для содержания растущей обители. Ведь по некоторым данным общее число насельниц здесь в то время достигало 400.

В 1881 году с южной стороны монастыря устроены Святые врата, украшенные живописными изображениями «разных святых». Одновременно исправлены были каменные ступени, ведущие по южному склону вниз, к святому источнику. Ступени «на протяжении всей горы были выложены из нового отесанного цоколя, с обводом цокольных же перил или стенок и чугунной решеткой, с двумя фонарными столбами на верху террасы».

А несколько лет спустя пришлось серьезно позаботиться об обновлении летнего храма. Тем более, что посетивший Елецкий Знаменский монастырь в 1885 году преосвященный Симеон, епископ Орловский и Севский, указал настоятельнице на то, что «слишком потемневший летний храм требует поновления».

И летний храм внутри был не только заново окрашен светло-песочного цвета краской, но и расписан постенною живописью, изображающей картины из Священной истории, а также «превосходно украшен орнаментом».

Сохранилось весьма интересное свидетельство, что в притворе, отделяющем трапезу храма, с правой стороны от входа, на стене изображено было видение павшему ниц иеросхимонаху Серафиму Саровскому Божией Матери в золотом венце на главе, окруженной святыми женами. Это — еще одно свидетельство широкого почитания на Руси старца из Сарова задолго до официального его прославления в 1903 году.

Роспись летнего храма завершена была в 1886 году. Причем, второй ярус расписывали художницы из числа инокинь.

Искусство живописи имеющие к тому талант насельницы Ка-менногорья постигали в открытой с 1879 года живописной мастерской. Как сообщает В. И. Немирович-Данченко: «Ученицы здесь оказываются весьма способные. Без всякой предварительной школы пишут. Помогает им некто Вознесенский, из ельчан, болезненный молодой человек, тоже самоучка».

Среди учениц монастырской художественной школы способностями своими выделялись «суровая монахиня» Епифания и юная мастерица, «полуребенок» Эсфирь. Последняя — дочь директора чугунолитейного завода Холина — отличалась особенными способностями, имела задаток «крупного художника». Этим сестрам, а также и еще четырем, была доверена роспись «верхнего летнего храма» под руководством елецкого живописца П. А. Соколова. Заметим, что Петр Александрович был одним из потомков Филиппа Ефимовича Соколова, племянника святителя Тихона Задонского.

Обновленный трудами строителей и художников летний храм заметно похорошел и радовал взор тех, кто приходил сюда поклониться Курскому образу Божией Матери «Знамение», славному чудесами, не раз явленными с тех пор, как принес его сюда из Курской Коренной пустыни первопоселенец Каменногорья — монах Савватий. Учитывая особое почтение, проявляемое к святому этому образу как сестрами обители, так и простыми ельчанами, с 1884 года «по ходатайству игумений Клеопатры и с разрешения епархиального начальства» установлено было еженедельно совершать по средам в 10 часов утра соборный акафист «пред чудотворным образом Знамения Пресвятой Богородицы». Как сказано в «Историческом описании...» отца Геронтия: «За молебным пением сим возносятся усердные молитвы за царя и за все, иже во власти суть, а с тем вместе поминаются о здравии и о спасении имена благотворителей обители сея и все православные христиане».

Меж тем многие неустанные труды ослабили здоровье матушки Клеопатры. Она ослабела, потеряла зрение. Основные заботы по управлению обителью все больше ложились на плечи верных ее помощниц — казначеи, монахини Смарагды, и письмоводительницы Варлаамы. 27 мая 1888 года за труды на благо обители и Церкви Православной матушки Смарагда и Варлаама удостоены были благословения Святейшего Правительствующего Синода с выдачей соответствующей грамоты.

Варлаама была, как тогда говаривали, «из общества». В. И. Немирович-Данченко пищет: «Кончила курс чуть ли не в Московском Елизаветинском институте», хорошо знала французкий и немецкий. Искушена была в архитектуре, что позволяло обители изрядно экономить на составлении дорогостоящих планов новостроек и реконструкций.

К сожалению, ни отец Геронтий, ни В. И. Немирович-Данченко не называют мирской фамилии письмоводительницы Варлаамы. Но, то, что ее имя исчезает со страниц «Исторического описания...» после 1889 года, позволяет обратить внимание на судьбу бывшей выпускницы Московского Николаевского института Любови Лялиной, в 1881 году поступившей в Елецкий Знаменский девичий монастырь. Пребывала она здесь «на разных послушаниях», в том числе — и на руководящих. И проявила себя столь успешно, что в 1889 году указом Орловской духовной консистории определена была настоятельницей в Ливенский Мариинский монастырь с возведением в сан игумений. В сане этом именовалась она Моисеей, а вот ее имя елецкого периода пока неизвестно. Быть может — Варлаама. Ведь, хоть и называет о. Геронтий письмоводительницу Варлааму монахиней, примеры из жизни Каменногорья показывают, что на эту должность здесь ставили грамотных послушниц. И тогда, при постриге, ей и было дано новое имя. Разночтения же в названиях институтов можно объяснить записью «со слов»...

Позднее игумения Моисея была, настоятельницей Виленского Марие-Магдалинского монастыря. Везде проявила себя управительницей умелой и успешной. « За усердную службу по духовному ведомству награждена была наперсным крестом и грамотою. Имела и еще ряд наград».

А вот состояние управления Знаменским монастырем ввиду того, что настоятельница практически отошла от дел из-за болезни, весьма огорчало Мисаила (Крылова), епископа Орловского и Севского, посетившего обитель 27 августа 1889 года. Преосвященным усмотрено было «много неисправностей, что и побудило сделать некоторые замечания престарелой казначее монахине Смарагде». В итоге указом Орловской духовной Консистории предписано было до назначения новой настоятельницы учредить совет из четырех старших монахинь для управления монастырем.

Указом Орловской духовной Консистории от 18 сентября 1889 года игумения Клеопатра по преклонным годам и расстроенному здоровью была уволена от должности настоятельницы Елецкого Знаменского монастыря на покой.

Столь много потрудившейся на благо обители настоятельнице была назначена пенсия «по 35 р. в месяц до самой кончины», что и выполнялось неукоснительно вплоть до блаженной кончины игумений Клеопатры, последовавшей 25 декабря 1890 года «на 72 году от рождения». Как сообщает о. Геронтий, похоронили игумению Клеопатру близ места погребения предшественницы ее Павлины. На надгробие была возложена «чугунная доска с надписью».

А менее чем через месяц после увольнения на покой настоятельницы Клеопатры указом Св. Синода № 4436 от 13 ноября 1889 года утверждена была в должности настоятельницы Елецкой - Знаменской женской обители бывшая письмоводительница Орловского Введенского девичьего монастыря монахиня Валерия (Тарновская), с возведением ее в сан игумений. И 21 ноября преосвященным Мисаилом (Крыловым), епископом Орловским и Севским, «при богослужении» возведена была монахиня Валерия «на степень игуменства».

Благословляя матушку Валерию на новое служение, владыка Мисаил вручил ей жезл настоятельский и одновременно — указ Орловской духовной Консистории, согласно которому она должна была немедля отправляться в Елец и там, при посредстве казначея Елецкого Троицкого монастыря иеромонаха Димитрия, принять вверенный ей монастырь в свое ведение, «с донесением о сем Консистории».

То, что правящий архиерей особый акцент сделал на немедленном отбытии к месту назначения, было вовсе не формальным канцелярским оборотом.

Личный его визит на Каменногорье несколькими месяцами ранее показал, что Знаменский монастырь фактически остался без управления после того как по весне 1889-го его предшественником наиболее деятельные лица из сестричества были назначены на руководящие должности в иные монастыри епархии. Не случайно отец Геронтий отмечает, что «игумения Валерия при обзоре... вверенного ее попечению монастыря встретила многое, что могло и омрачить душу ее». Но к чести ее духом не пала, а «став на страже дома молитвы и со смирением положившись во всем на промыслительную и крепкую руку Божию, ... решилась с терпением продолжать врученное ей Провидением дело».

Исполняя прямое указание епископа Мисаила, новопоставленная игумения организовала работы по переоборудованию верхнего летнего храма в теплый зимний. Настоятельная необходимость этого диктовалась тем, что в холодные месяцы «нижний не мог вмещать постоянно прибавлявшегося числа сестер».

В связи с тем, что первоначально верхняя церковь планировалась и сооружалась именно как неотапливаемая «летняя», эту часть храмового здания пришлось серьезно реконструировать: были «исправлены для этой цели потолки, полы, поделаны зимние рамы и двери, к северной стороне пристроена каменная крытая паперть». Для отопления же значительно расширенного храмового комплекса одних печей уже было мало, а потому пришлось оборудовать самую современную на те годы систему водяного отопления. «В притворе нижней церкви вместо печей поставлен котел и от него проведены чугунные трубы в верхний летний храм, по коим проходит доведенная до кипения вода и тем самым производит в храме нагревание до 16° по Реомюру. Такое благоразумно устроенное отопление не производит никакого угара и дает полную возможность без неприятных ощущений совершать богослужение при многолюдном собрании молящихся во всякое время года», - со свойственной ему обстоятельностью замечает отец Геронтий.

Одновременно с реконструкцией верхней церкви пришлось подремонтировать и нижнюю. Из-за неудовлетворительного отопления и плохой вентиляции храм был закопченный и сырой, «что особенно поразило преосвященного Мисаила при первом посещении его обители Знаменской». И вот нижний храм отделан был заново: «иконостасы промыты и окрашены белою масляной краскою, а стены клеевою светло-желтою». Обновленная нижняя церковь освящена была 13 августа 1890 г., а реконструированная верхняя — 21 сентября того же года.

И тут, думается, стоит особо указать, что, как следует то из сообщаемого отцом Геронтием в «Историческом описании...», преосвященный Мисаил, в отличие от ряда предшественников, явно советовал матушке Валерии заботиться не только об устроении зданий, но и об утешении труждающихся и обремененных. Показательно, что именно в годы управления игумений Валерии Святые врата с южной стороны, «над каменными сходами», были заново расписаны следующим образом: «наверху - большое изображение Знамения Божией Матери, на самых воротах — Господь Иисус Христос, окруженный народом, над Ним надпись: «Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененный, и Аз упокою вы» (Мф. 11, 28). И для того, чтобы на деле утешить нуждающихся и страждущих, Знаменским сестричеством сделано было немало.

Так, 9 мая 1890 года, отслужив «при многочисленном собрании молящихся» всенощную в монастыре Знаменском, преосвященный Мисаил уделил время беседе с настоятельницей о нуждах обители. В состоявшемся разговоре правящий архиерей, изрядно огорченный имущественным неравенством сестер обители, «изволил высказать непременное желание, чтобы по отделке церкви в день храмового монастырского праздника Божией Матери «Знамение», 27 ноября, была открыта трапеза для бедных и трудящихся в послушании сестер». Игумения, уже убедившаяся сколь скудна казна обители, «от чистого сердца высказала свое горе и малодушество в предначинании». Но владыка тогда же сказал ей: «Веру имейте, матушка, и Господь во всем поможет Вам и благословит все Ваши предначинания». Ободренная словами архипастыря, игумения приступила к делу. И действительно, милосердный Господь послал ей помощь благотворителей. 27 ноября того же года состоялось торжественное, с молебном, открытие трапезы, на которое были приглашены светские власти Ельца и многочисленные ельчане, «питающие искреннее расположение к св. Каменногорской обители».

При сооружении трапезы понадобилось пристроить помещение для кухни, «в котором сделаны все нужные приспособления»; сбоку здания пристроена была широкая лестница для парадного входа в трапезу, а под кухней разместили хлебню. Благословляя выполнение этих работ, преосвященный Мисаил начертал на рапорте игумений такую резолюцию: «Разрешается и благословляется. По молитвам Пресвятой Богородицы, Царицы Неба и земли, да устроится и укрепится, и расширится общая монастырская трапеза для тружениц-молитвенниц».

Одновременно, еще с первых дней пребывания своего в Ельце, игумений Валерии пришлось немало потрудиться над тем, чтобы «исполнить волю епархиального начальства» и открыть при монастыре «на 100 девочек церковноприходскую школу». Школа эта открывалась, чтобы здесь безплатно могли обучаться грамоте и рукоделию «беднейших родителей местного населения юные отроковицы».

Для этой благой цели обитель предоставила под училище добротный монастырский деревянный двухэтажный, на каменном фундаменте дом, крытый железом.

Здание располагалось на южном склоне горы вне монастыря «на последней площадке каменного всхода, близ южных св. ворот». И 30 января 1890 года при Знаменском монастыре торжественно открыта была церковноприходская школа. В этот день в здании школы был совершен молебен с водосвятием перед специально принесенной древней чудотворной иконой Знамение, послужившей основанием обители.

Учителями закона Божия в новооткрытой школе стали священник Николай Невский и диакон Василий Попов из причта монастырского храма, а преподавательниц грамоты и рукоделия назначили из числа монахинь. «Историческое описание...» уточняет: «Игуменья Валерия назначила в учительницы грамоте рясофорных послушниц Фелониду Криворотову [будущую игумению Антонию — последнюю настоятельницу обители, происхлдившую предположительно из стариного рода елецких купцов— А. М.], Варвару Стефанову и послушницу Раису Калинникову, а для преподавания рукоделий — рясофорную послушницу Марию Панову. За ходом науки и порядка вменено в обязанность наблюдать непосредственно, как более сведущей, монахине Мелитоне».

Монастырь взял на себя также и обезпечение школы учебными с пособиями. А в дальнейшем, как отмечает о. Геронтий, помощь бедным ученицам оказывалась «не одними необходимыми книгами, но часто и одеждою и прочим».

Следующим благим начинанием Каменногорской обители было открытие больницы. В 1892 году для этих целей приобретен был за 2500 рублей «прекрасный деревянный дом». Причем, как сказано в «Историческом описании...»: «На покупку здания для больницы тогда же было пожертвовано 1200 рублей особами, пожелавшими скрыть свои имена. Но Господь воздаст им по богатству Своей милости за их доброе произволение».

Побывавший в Ельце 11 июня 1892 года преосвященный Мисаил изволил посетить Знаменскую обитель и в частности осмотрел приобретенное здание, весьма ему понравившееся. Отец Геронтий сообщает: «На рапорт от 27 июня 1892 г. за № 59, резолюция его преосвященства епископа Мисаила последовала такая: "По моему личному осмотру здание для больницы монастырской готово и очень приспособлено. Разрешается открыть больницу; уплату денег за келью для больницы произвести из неокладных монастырских сумм. Епископ Мисаил"».

Открытие монастырской больницы состоялось 26 июля, в день св. великомученика Пантелеймона, «по совершении торжественного молебствия». В крытом железом добротном деревянном здании больницы была палата на 8 пациентов, аптека, «в которой находятся все необходимые медикаменты» и две жилых комнаты для прислуги.

Заведование больницей было возложено на «хорошо понимающую медицину казначею монастыря монахиню Мелитону», назначенную на должность казначеи 2 мая 1890 года вместо состарившейся и немощной Смарагды. Лекарство из больничной аптеки выдавалось всем безплатно. В особо серьезных случаях для консультаций и лечения приглашался врач из города.

Так, к концу XIX столетия в основном закончилось формирование как архитектурного комплекса Елецкого Знаменского монастыря, так и внутреннего его уклада. 11 января 1890 года впервые был поставлен духовник обители — « иеромонах Елецкого Троицкаго монастыря о. Феодосии». «А до этого монашествующие исповедовались у приходских священников».

Что же касается внешнего вида выросшей на Каменной горе обители, то вот какое описание оставил современник: «Все здания внутри монастыря состоят в благоприличном виде, покрыты железом и обнесены палисадниками, в коих растут цветы и деревья, придающие красоту и жизненность каменистой местности. А с южной стороны от города Знаменский девичий монастырь со своими башнями, высокою оградой и широкой каменной лестницей представляет собою как бы вид кремля или какого-то средневекового замка».

Успешные труды руководства обители не остались неоцененными. Настоятельница Каменногорья игумения Валерия была 15 мая 1893 года «Всемилостивейше награждена наперсным крестом». «А деятельная сподвижница ее — казначея Мелитона — получила благословение Св. Синода, с выдачею ей грамоты за особые труды по должности казначеи монастыря».