Житие Авраамия Ростовского.
Церковь Иоанна Богослова
Житие Авраамия Ростовского.
Церковь Иоанна Богослова в Ростове.
Уникальной особенностью росписи церкви Иоанна Богослова является включение в нее второго житийного цикла. Это цикл жития ростовского преподобного Авраамия, одного из первых просветителей и крестителей ростовской земли.
Иконография сцен житийного цикла, как отмечалось исследователями, близка иконографии клейм житийной иконы середины XVII в., которая, предположительно, восходит к еще более древней иконе времен Ивана Грозного. По сравнению с иконописным, фресковый цикл существенно сокращен и включает в себя лишь важнейшие моменты жития.
Открывает цикл сцена пострижения Авраамия в монахи. Действие происходит в большой церкви с пятью луковичными главками и многоярусной звонницей с колоколами. Согласно житию, это монастырская церковь. Однако на фреске церкви Иоанна Богослова ее наполняют миряне. Кроме самого Авраамия, среди персонажей нет ни одного монаха.
Следующие две сцены представляют Авраамия молящимся в келье (по житию, он молится о сокрушении ростовского идола Белеса), а затем беседующим со старцем (старец, посетивший келью Авраамия, и посоветовал ему идти в Царьград и молиться о помощи апостолу Иоанну Богослову). Вторая композиция включает в себя несколько эпизодов: Авраамий и старец приветствуют друг друга земным поклоном, по монашескому обычаю, испрашивая друг у друга благословения, идут к келье, и наконец, беседуют, сидя в келье Авраамия. Житие преподобного Авраамия Ростовского повествует, что святой, отправившись по совету старца в дальний путь в Царьград, получил желаемую помощь, едва успев отойти от Ростова. На берегу небольшой речки Ишни Авраамию явился сам апостол Иоанн Богослов. Дав святому свою трость, апостол благословил его и велел возвратиться в Ростов, чтобы сокрушить идола, который от прикосновения трости рассыпался в прах. На фреске церкви Иоанна Богослова изображена речка с перекинутым через нее мостиком, перила которого опираются на точеные балясины. Сам Авраамий в этой композиции представлен дважды — стоящим и коленопреклоненным перед апостолом. В левой руке Иоанна Богослова тонкий жезл, увенчанный крестом. В следующей сцене Авраамий сокрушает этим жезлом идола Велеса. Идол изображен в виде обнаженной и опирающейся на щит мужской фигуры в короне. Он стоит на высоком ступенчатом постаменте под богато украшенной сенью с узорной завесой. Идол также представлен дважды — стоящим в полном блеске и разбитым на части. На заднем плане изображен город, среди построек которого видна церковь с луковичной главкой.
Остальные композиции на западной стене посвящены устройству монастыря на месте сокрушенного идола. Преподобный Авраамий берет благословение у епископа на постройку церкви, а затем, сидя в этой церкви, поучает монастырскую братию. Далее, в большом пятиглавом храме — так показан, по-видимому, Ростовский Успенский собор — преподобного Авраамия рукополагает в священники и ставит архимандритом созданного монастыря епископ в митре и с нимбом. Наконец, Авраамий вновь молится в своей келье и тут же накрывает крестом стоящий на ступенчатом подножии сосуд. В житии говорится, что в сосуд этот вошел бес, желавший навредить преподобному. Авраамий же, накрыв сосуд крестом, заставил беса, не имевшего возможности выйти, мучиться в сосуде от действия крестной силы.
Освободил беса, разумеется, по неведению, ростовский князь, пришедший в келью Авраамия, чтобы принять от святого благословение. В композиции на северной стене келья Авраамия изображена в виде просторного портика, ее наполняет многолюдная нарядная княжеская свита. Князь в богатой одежде снимает с сосуда крест, чтобы приложиться к нему, а бес стремительно вырывается из своего заключения и, улетая вон, встречает у порога кельи преподобного Авраамия, идущего благословить князя. Житие повествует, что бес грозил отомстить Авраамию за свои муки, что и исполнил, явившись в облике воина к великому князю Владимиру и оклеветав преподобного. В следующей композиции бес, облеченный в воинские доспехи, стоит перед князем и, бурно жестикулируя, рассказывает ему, что преподобный нашел и утаил от князя огромный клад. Разгневанный князь велит скорее доставить к нему преподобного. Композиция, расположенная в простенке между проемом портала и окном северной стены, иллюстрирует тот момент, когда посланец князя везет Авраамия на суд. Во время этого пути исполнилось злое пророчество беса о том, что Авраамий подвергнется позору и поруганию.
На фреске святой изображен едущим на убогой кляче, которая бредет с опущенной головой, в то время как конь под княжеским посланником гарцует, изящно перебирая тонкими ногами. Авраамий одет во власяницу, а ноги его обуты в женские сапожки на высоких каблуках — это обещанные бесом «женские сандалии». Значение этой детали становится предельно ясным, если учесть, что в подобной обуви в стенных росписях этого времени изображались только блудницы. К обвинениям против преподобного, таким образом, добавлялось и обвинение в блуде. На втором плане Авраамий уже стоит перед князем, а воин-бес повторяет свою клевету. Благополучное разрешение этой ситуации на фреске не изображено. Лишь зритель, знакомый с содержанием жития, знает, что по молитве преподобного Авраамия бес, открыв свою истинную сущность, исчез бесследно, а князь просил прощения у преподобного и щедро наградил монастырь, чтобы загладить обиду, нанесенную святому. Завершает житийный цикл сцена погребения преподобного Авраамия.
Во всех трех циклах росписи стен прослеживается единая линия повествования. Жизнь и учение Христа получают продолжение в деяниях его ученика, а продолжателем дела апостола становится, в свою очередь, преподобный Авраамий Ростовский. Так создатель программы росписи подчеркивает преемственность местной ростовской священной истории от истории общехристианской. Непосредственным выражением этой преемственности становится одно из важнейших событий жития преподобного Авраамия — явление ему апостола Иоанна Богослова. Таким образом, ближайший ученик Христа становится у истоков крещения Ростовской земли.
Мастеру росписи церкви Иоанна Богослова присущ яркий и своеобразный художественный язык. Он артистично разрабатывает архитектурные фоны композиций с разнообразными постройками — башнями, церквами, звонницами, домами с островерхими кровлями. Внутреннее пространство изображенных зданий усложняется за счет присоединения к центральному портику узких боковых пристроек, где иногда с трудом умещаются фигуры, присутствие которых по сюжету совершенно не обязательно. В других случаях в этих портиках нет никаких фигур, а есть, к примеру, лестница, ведущая к открытому дверному проему. Характерны формы оснований колонн, постаментов под предметами в виде ступенчатых пирамид, составленных из прямоугольных блоков.
Наиболее характерный признак почерка художника — изображения каменных стенок, верхний край которых образует в композиции диагональ. Такие стенки могут располагаться перед фигурами персонажей, условно присутствующих в изображенном интерьере, а реально — находящихся за его пределами. Не исключено, что в некоторых случаях эти стенки могли иметь символическое значение, указывая на различие духовных миров, к которым принадлежат персонажи. Так, стенки имеются в изображениях церковных таинств, совершающихся для всех, и отсутствуют в изображении таинства священства. Символическое значение имеют, очевидно, и изображения горки или башни (столпа) за фигурой Авраамия.
Эти детали призваны подчеркнуть духовную твердость святого, являясь изобразительным эквивалентом гимнографических оборотов, например: «О, дивнаго чудесе! Ветвь благодати в Руси воспитовает-ся, и кипарис добровонный в Ростове возрастает, и столп непоколеблем православным утверждается, и крепкий адамант душею бывает Аврамий богоблаженный». «Да утвердимся на камени непо-колебимем твоих молитв, да не поколеблют нас прилози лстиваго, и ум наш просвети светом заповедей Христовых, яко да верою воспеваем тя, преблаженне Аврамие».
Наконец, особый цикл изображений располагается в оконных откосах церкви Иоанна Богослова. Так же как и в церкви Воскресения, это — собор святых, сгруппированных по ликам в иерархическом порядке. Здесь в восточной паре окон изображены апостолы, в средней — святители, в западной — преподобные. На западной стене, в откосах боковых окон, изображены мученики, а в центральном — архангелы и ангелы в предстоянии Нерукотворному Образу.
Уникально решение росписи широких внутренних откосов трех порталов храма: на одной из плоскостей написан травный орнамент, а на другой — могучая фигура ангела в воинских доспехах с обнаженным мечом. Таким образом, фигуры ангелов-привратников впервые в ростовских росписях оказываются внутри церкви, а не снаружи. Впоследствии расположение этих фигур внутри церкви становится традицией.
Далее: Роспись галереи церкви Иоанна Богослова в Ростове
