О почитании воскресного дня
О почитании воскресного дня.
На всем земном шаре, между всеми народами нет религии без общественного богослужения, соединенного с торжественными обрядами. Никто не исключает себя от участия в таком богопочитании.
А почему же между христианами, народом просвещенным, иногда является небрежность к богослужениям?
Отчего между христианами появляются такие, которые как будто стараются отличить себя от миллионов их братьев и сестер тем, чтобы не поступать так, как они поступают? Разве наша вера не так свята, не так благодетельна, как вера других народов? Разве наши храмы не способны возбудить возвышенных чувств?
Испытай сам себя, правильно ли ты думаешь, умны ли твои основания? Не от недостатка ли благочестивых чувств происходит, что святое и прекрасное тебе кажется пустым, мертвым, излишним? Не из тщеславия ли ты хочешь перед некоторыми людьми показаться умнее?
Ты говоришь: «Надо мной стали бы смеяться, когда бы я пошел в церковь, назвали бы лицемером».
Итак, тебя удерживает тщеславие от исполнения должности, которую ты обязан исполнить перед людьми. Пусть ты больше их учен, ты больше их знаешь, так что в церкви мало нового можешь узнать; но когда ты думаешь, что на тебя смотрят, тебя почитают, для чего же подаешь им дурной пример?..
Ты говоришь: «Да я и дома могу молиться в воскресный день так же, как и в церкви».
Да, это правда, можешь; но помолишься ли? Всегда ли ты расположен к этому? Не отвлекают ли тебя домашние дела?
Воскресный день — святой день для всех христиан.
Тысячи народов на тысячи языках славят в этот день Бога и молятся перед Его престолом, а только один ты стоишь, как истукан, как будто не принадлежишь к великой священной Фамилии.
Когда торжественный звон колоколов раздавался с колоколен церквей, не доходил ли иногда он и к твоему сердцу? Не казалось ли тебе часто, будто он говорит: «.Для чего ты исключаешь себя из общества христиан?» Когда твой взор, без мыслей блуждая по сумрачному своду храма, видел вдали купель, в которой ты еще младенцем был посвящен в христианство; когда ты видел место в храме, где ты первый раз приобщался Святых Христовых Тайн, когда ты видел то место, где тебя венчали, — неужели все это не сделало для тебя храм священнее?!
Если здесь ты ничего не почувствовал, то мое слово к тебе напрасно.
Установление празднования воскресного дня достойно всякого уважения. Магометанин считает святой пятницу, еврей — субботу, христианин каждое воскресение вспоминает Воскресение Христа — Спасителя мира.
Воскресный день — Господень, то есть день покоя всех христиан от занятий и работ. Плуг земледельца отдыхает, в мастерских тихо, школы закрыты. Каждое состояние, каждое звание стряхивает с себя будничный прах и одевает праздничную одежду. Как ни маловажны, на взгляд, эти наружные знаки уважения ко дню Господню, но, однако, сильно действуют на чувства человека. Он внутренне становится веселее, довольнее; а отдых от недельных трудов приводит его к Богу. Уничтожьте воскресение и общественное Богослужение — и вы в немногие годы доживете до одичания народов. Человек, угнетенный житейскими заботами или из корысти побуждаемый к работе, редко найдет минуту серьезно подумать о своем высоком назначении. Тогда справедливо поступать такой человек не будет. Будничные занятия развлекают чувство, а воскресенье снова его собирает. В этот день все безмолвствует и покоится, только двери храма стоят открыты. Человек хотя и не расположен к благочестивому размышлению, но в большом собрании христиан не вольно увлечется силой примера. Мы видим сотни и тысячи собравшихся вокруг нас людей, с которыми в одном месте живем и испытываем общую для родного края радость и печаль, счастье и несчастье; мы видим вокруг нас тех, которые рано или поздно проводят наш гроб до могилы, оплакивая нас.
Все мы тут стоим перед Богом как члены одного большого семейства. Здесь ничто нас не разделяет: высокий рядом с низким, бедный молится возле богатого. Здесь все мы дети вечного Отца.
Смотрите, древние христиане относились ко дню воскресному и другим праздничным дням, как ко дням, преимущественно определенным на служение Богу. Их благоговение соединялось с благоговением к храму как к месту особенного благодатного присутствия Божия на земле (Матф. 21, 13; 18, 20). И потому древние христиане праздники обычно проводили в храме Божием, в общественном Богослужении.
Однажды в воскресный день троадские христиане, в бытность у них апостола Павла, собрались по обыкновению для общественной молитвы. Апостол Павел предложил собранию поучение, которое продолжалось до полуночи. Зажжены были свечи, и апостол продолжал святую беседу.
Один юноша по имени Евтих, сидя на открытом окне и худо внимая Слову Божию, заснул и упал за окно с третьего этажа. Сонного подняли мертвым. Однако же благочестивое собрание не расстроилось. Павел, сошедши, пал на него и, обняв его, сказал: не тревожьтесь, ибо душа его в нем. Взошедши же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до рассвета, и потом вышел. Между тем отрока привели живаго, и немало утешились (Деян. 20, 7-12).
Самое гонение на исповедующих имя Христово не охлаждало усердия христиан к общественному Богослужению в дни праздничные.
В Месопотамии, в городе Эдессе, император Валент, зараженный арианской ересью, приказал запереть православные церкви, чтобы не совершалось в них богослужение. Христиане стали собираться за городом в полях для слушания Божественной Литургии. Когда узнал об этом Валент, то приказал предавать смерти всех христиан, которые вперед туда будут собираться. Начальник города Модест, которому дано было это повеление, из сострадания тайно известил об этом христиан православных, чтобы отклонить их от собраний и угрожающей смерти; но христиане своих собраний не отменили и в следующее воскресенье явились в большем числе для совокупной молитвы. Начальник, проходя через город для исполнения своей обязанности, увидел одну женщину, одетую опрятно, хотя и бедно, которая торопливо оставляла свой дом, не заботилась даже запереть дверей, и вела с собой младенца. Он догадался, что это православная христианка спешит на собрание, и остановясь, спросил ее:
— Куда ты спешишь?
— На собрание православных, — отвечала жена.
— Но разве ты не знаешь, что всех, там собравшихся, предадут смерти?
— Знаю, и потому спешу, чтобы не опоздать в получении мученического венца.
— Но для чего же ведешь с собой младенца?
— Для того, чтобы и он участвовал в том же блаженстве («Христианск. чтен.», ч. 48).
Богослужение общественное представляет нам первоначальное состояние всех смертных. Гордого оно склоняет к смирению, угнетенного — к бодрости. Только церковь и смерть уравнивают людей перед Богом.
Грешники только в храме могут найти покой; только здесь источаются животворные струи Святых Тайн, имеющие силу очищать совесть; здесь приносится жертва умилостивления, которая одна только может утолить правосудие.
Но если ни это зрелище молящихся не может возбудить в тебе благоговения, ни торжественное пение, то представь себе, что в этот же день и час, на дальнем краю земли, каждый христианин молится; представь себе, что вместе с тобой молятся бесчисленные народы; даже там, где по волнам далекого океана носится христианский корабль, над морской бездной раздается пение и прославление Бога. Как? И ты один в этот день можешь безмолвствовать! Ты один не хочешь принять участия в прославлении Создателя!
«В церквах происходит всенародное моление, но тогда как священник воздвигает руки и молится за предстоящих, тогда как он взывает к Богу о спасении души, многие ли участвуют в этих молитвах со вниманием и благоговением? Увы! Вместо того чтобы молитвы наши долженствовали возвратить нам красные дни покоя и низвести с неба мир на землю, еще продолжаются дни злополучия; времена смятения и губительства не прекращаются; война и зверство, по-видимому, навсегда водворились между людьми. Сетующая жена томится скорбью о неизвестной участи мужа; печальный отец напрасно ожидает возвращения сына; брат разлучен с братом...» (Избр. слова Массильона, т. 2, стр. 177.) Представь себе: на том месте, где ты стоишь в церкви, будут некогда стоять и молиться твои внуки, потомки твои, когда тебя и не будет здесь — они будут еще о тебе вспоминать!
Может быть, место, на котором ты стоишь теперь, не раз орошено будет слезой твоего семейства, вспоминающего о тебе. Можешь ли ты после этих воспоминаний быть равнодушным в храме Божием? Вспоминая все это, ты невольно увлечешься той высокой целью, к которой предназначено общественное богослужение.
Не говори больше: «Я и в уединенной комнате могу молиться Богу; зачем же мне еще в церковь идти?» — Нет, эти чувства, это воодушевление может тебе доставить только храм Божий. В храме с возвышенного амвона проповедуется Слово Божие. Убеждения и примеры проникают в твою душу. Пусть проповедь не всегда согласуется с твоими настоящими потребностями, пусть она не произвела в тебе назидания, которого ты желал; но зато она подействовала на других; она другим полезна. Отчего же ты этим недоволен? Разве возможно, чтобы всем прихожанам все это показалось важным и занимательным? Придет день, когда и твоей душе будет слово. Если проповедь не была тебе полезна, то ты сам принес пользу своим примером. Ты был в церкви, стало быть, не соблазнил никого.
Ко всем этим внутренним расположениям души, которых требует святыня храма, надо прибавить и благовидную внешность, простоту и приличие в одежде. К чему эти наряды пышные в доме молитвы и плача? Разве вы собираетесь в храм для того, чтобы отвлечь от Иисуса Христа взоры и умиление поклоняющихся Ему? Поругаться ли приходите святыне Тайн, тщась уловить и развратить сердца даже у подножия алтаря, на котором эти Тайны приносятся? Ужели хотите, чтобы никакое на земле место, даже самый храм — убежище веры и благочестия — не мог защитить невинности от стыдной и любострастной наготы вашей? Еще ли мало свет имеет для вас зрелищ, мало собраний веселых, где вы тщеславитесь быть камнем преткновения для ближних ваших? Надобно ли и в этом осквернять святыню храма своим бесчинием?
Ах! Если вы, вступая в чертоги царя, благоприличием и важностью одеяния являете почтение, которым обязаны величеству царского присутствия, Владыке ли неба и земли предстанете без страха, без благоприличия, без целомудрия? Вы смущаете верных, которые надеялись здесь найти мирное убежище от всех суетных предметов; нарушаете благоговение и служителей алтаря непристойностью убранств ваших, оскорбляя непорочность взоров, углубленных в небесная (избр. слова Массильона, т. 2, стр. 182).
Но не один час в церкви надо посвятить Богу, а весь день воскресный. День Господень есть день покоя. В этот день ты должен оставить все твои обыкновенные занятия; тело твое должно отдохнуть, а дух собраться с новыми силами. Отдохнув, ты бодрее и прилежнее снова примешься за работу. Дай отдохнуть и домашним твоим. Ты должен успокоиться от всего, исключая добрые дела. Всегда спеши на помощь туда, куда зовет тебя крайняя нужда ближнего твоего; благодеяние — самое прекрасное Богослужение.
Оставив свои недельные занятия, возьми божественную книгу и читай про себя назидательные рассказы, или пусть кто-нибудь вслух читает Священное Писание, а остальные внимательно слушают. Таким образом, воскресный день действительно будет днем Господним, то есть посвященным Господу. Эти благочестивые беседы тебя развеселят. Ты сделаешься лучшим человеком, больше найдешь утешения в день несчастия, благоразумнее будешь поступать в часы веселые, и о Боге всегда будешь вспоминать с большей радостью.
Но это, однако же, не значит, чтобы ты в воскресенье постоянно занимался благочестивыми размышлениями, оставив все наслаждения и увеселения. Нет, человек имеет известную меру сил. Иди и веселись, но только тогда беги увеселений, когда они превращаются в буйство, дают повод к ссорам, ведут к греху и соблазну.
А вот тебе и примеры из Священного Предания, как Бог наказывает тех людей, которые не почитают праздничные дни.
Некоторая бедная женщина в праздник святителя и чудотворца Николая, глубоко почитаемого всеми православными, во время обедни работала в своей хижине, когда все добрые христиане молились в церкви. За то и постигло ее наказание Божие. Во время ее занятий вдруг являются к ней святые страстотерпцы Борис и Глеб и грозно говорят: «Зачем работаешь в праздник святителя Николая! Разве не знаешь, как гневается Господь на тех, которые не чтут святых угодников Его?»
Жена обмерла от страха, и через некоторое время, придя в чувство, увидела себя лежащей среди внезапно распавшейся хижины. Таким образом, бедность ее увеличилась бездомностью и тяжкой болезнью, которая продолжалась целый месяц. Но этим не ограничилось еще ее наказание. Во время болезни высохла ее рука, которая три года была неисцелима и не давала ей приняться за работу. Молва о чудесах, совершающихся при мощах святых Бориса и Глеба, воодушевила ее надеждой на исцеление; твердо решив не работать в праздники, она пошла к чудотворным мощам и получила исцеление (Чет. Мин., 2 мая).
В близком соседстве жили двое портных, хорошо знакомых друг с другом. Один из них имел большое семейство: жену, детей, престарелого отца и мать; но был благочестив, ходил ежедневно к божественной службе, веруя, что после усердной молитвы всякая работа пойдет успешнее. В праздник он никогда не принимался за работу. И действительно, труды его всегда были вознаграждаемы, и хотя он не славился искусством в своем ремесле, жил не только достаточно, но имел еще избыток.
Между тем, другой портной не имел семейства, был очень искусен в своем деле, трудился гораздо более своего соседа, сидел за работой и в воскресенье, и в другие праздничные дни, и в часы праздничного богослужения сидел за своим шитьем, так что про церковь Божию у него и помину не было; однако же усиленные труды его не были успешны и едва-едва доставляли ему насущный хлеб. Однажды, побуждаемый завистью, этот портной говорит своему благочестивому соседу: «Как это ты обогатился от своих трудов, тогда как и трудишься меньше, и семейство имеешь больше, чем я. Для меня это непонятно и даже подозрительно!..» Добрый сосед знал о неблагочестии своего соседа и, жалея его, решился воспользоваться настоящим случаем для его вразумления.
«Я хожу каждый день в церковь, — сказал он своему соседу, — и каждый день нахожу там какую-либо значительную монету, золотую или серебряную. Но я независтлив, готов поделиться с тобой тем, что найду, если ты согласен ходить со мной в церковь». И стали вдвоем ходить в церковь.
Божественная служба полюбилась и невольному посетителю храма Божия, и он, увлекаемый примером доброго соседа, мало-помалу привыкал к молитве и до того разгорелся усердием к общественному Богослужению, что уже не принимался за свою работу прежде церковной молитвы. По времени Господь благословил успехом и его труды. Увидев счастливую перемену в своем соседе, благочестивый портной сказал ему: «Теперь ты на себе испытал, что неложно Слово Божие: ищите прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (МатФ. 6, 33). Вот то сокровище, которым я желал поделиться с тобой» (Пролог, 9 июля).
Говоря о благочестивом провождении дней праздничных, нельзя не заметить о времяпрепровождении вообще. Молитва, как и все добрые дела, не есть исключительная принадлежность дня воскресного и праздничного. Вся жизнь наша должна сопровождаться молитвой и добрыми делами. Не будем затрудняться мнимой несовместимостью дел благочестия и молитвы с мирскими занятиями по долгу; можно возноситься молитвенно к Богу среди самых забот о средствах к жизни временной.
Блаженный Иероним о современных ему вифлеемских земледельцах говорит следующее: «В Вифлееме кроме псалмопении царствует безмолвие; куда ни обратишься, слышишь, как оратай поет за плугом аллилуйя, как обливающийся потом жнец занимается псалмопением, и виноградарь, обрезая виноград кривым ножом, поет что-нибудь из Давида». (Памят. хр. древн., ч. 2, стр. 54.) Умилительная картина! Так бы следовало и нам проводить время среди обыденных наших занятий! И почему не петь Богу во всякое время, на всяком месте, если не голосом, то умом и сердцем!
«Всякое место и всякое время, — говорит святой Иоанн Златоуст, — удобно для нас к молитве. Если сердце твое свободно от нечистых страстей, то где бы ты ни был: на торжище ли, в пути ли, в суде, на море, в гостинице или в мастерской — везде можно молиться Богу». (Беседа 30 на кн. Бытия.)
Однажды пришли к некоторому святому старцу соседние пустынножители за словом назидания. Но эти пустынники, подобно многим из нас, не понимали, как можно совместить заповеданную апостолом непрестанную молитву с делами житейскими. Святой старец вразумил их в этом следующим образом. После взаимного приветствия святой старец спрашивает у посетителей:
— Как вы проводите свое время? Какие ваши занятия?
— Мы ничего не делаем, не занимаемся никакой ручной работой, а по заповеди апостола непрестанно молимся.
— Как же это? Неужели вы и брашна не вкушаете, и сном не подкрепляете сил своих? А как же вы молитесь, когда вкушаете пищу или спите? — спросил старец пришельцев.
Но они не знали, что отвечать на это, а сознаться, что, следовательно, они не беспрестанно молятся, им не хотелось. Тогда старец сказал им:
— А ведь непрестанно молиться очень просто. Апостол не напрасно сказал свое слово. И я, по слову апостола, непрестанно молюсь, занимаясь рукоделием. Например, плетя из камыша корзины, я читаю вслух и про себя:
Помилуй мя, Боже — весь псалом, читаю и другие молитвы. Так, проводя весь день в трудах и молитве, я успеваю заработать немного денег и половину из них отдаю нищим, а другую употребляю на свои нужды. Когда же тело мое требует подкрепления пищей или сном, в это время недостаток моей молитвы восполняют молитвы тех, которым я подал милостыню от трудов моих. Таким-то образом с помощью Божией я молюсь, по слову апостола, непрестанно.
(«Достопам. сказания о подвижн. св. отцов», 134).
Святитель Тихон, епископ Воронежский, о молитве говорит: «Молитва не в том только состоит, чтобы стоять и кланяться телом перед Богом и молитвы написанные читать; но возможно и без того на всякое время и на всяком месте умом и духом молиться. Можешь ходя, сидя, лежа, едучи путем, сидя за столом, дело делая, в народе и уединении возносить к Богу и ум, и сердце, и так от Него просить милости и помощи. Бог есть везде и на всяком месте, и всегда двери к Нему открыты, и приступ к Нему удобен, не так, как к человеку, и везде, всегда по Своему человеколюбию готов Он нас слушать и нам помогать. Везде и всегда, и во всякое время, и во всякой нужде и случае можем к Нему с верой и молитвой нашей приступать, можем везде умом говорить Ему: «Господи, помилуй, Господи, помоги!» («Наставл. о должн. христианина», стр. 20.)
Скажем теперь о том, что надо читать христианину в воскресные или праздничные дни.
Молитвенное время воскресное, по уставу нашей Святой Церкви, начинается не утром дня недельного (то есть в воскресенье), как думают у нас, а с вечера субботы. Прежде солнечного захождения дня субботнего, говорит церковный устав на первой строке своей, бывает благовест к вечерне. Эта вечерня относится не к субботе, а к воскресенью. Поэтому и воскресное чтение, или, по крайней мере, воскресные мысли и чувства должны начинаться у христианина прежде захода солнца в день субботний. У нас, православных, великое множество святых храмов в городах и селах; они высокие и благолепные, возвышаются, как рай земной для людей благочестивых и как Страшный суд для нечестивых.
Ты каждую субботу слышишь, да и не можешь не слышать благовеста к вечерне воскресной. Но подумал ли ты хотя б однажды, что этот вечерний звон колокола в субботу возвещает тебе и всем христианам конец твоей шестидневной суеты и начало памяти и мыслей об истине весьма важной, весьма глубокой — о воскресении?
Знаю, что звон вечернего колокола в городах многолюдных раздается часто как в пустынях безлюдных. Поэтому я напоминаю тебе и говорю: голос колокола храмового есть неумолимый обличитель твоей жизни, если ты и слышишь его, да не слушаешь; если по воплю его в субботу не принимаешься за дело, приличное дню и помышлению воскресному.
По еже зайти солнцу мало, — говорится во 2-й главе церковного устава, — начинается другой благовест ко всенощному бдению и утрени воскресной.
Спрошу тебя: «Чем ты занимаешься во время этого второго благовеста? Может быть, сидишь за карточным столом, или рыскаешь по чужим домам, а то читаешь афишу завтрашнего представления? Потерялись вы своими головами, прегордая молодежь нынешнего века! Глаголющеся быти мудры объюродеша».
Спроси хоть у церковного звонаря, что надо делать во время благовеста к воскресной всенощной. Он тебе скажет: «Когда я медленно ударяю в большой колокол, то тихо пою непорочны или 50-й псалом двадцать раз.
Непорочным у нас называется богомудрый и великий 118-й псалом. Он начинается словами: «Блажени непорочнии в путь, ходящий в законе Господни», а оканчивается стихом: «Заблудих яко овна погибшее». Не шути, этот псалом будут петь или читать и при погребении твоем; но какая польза тебе, если ты при жизни своей не будешь внимать ему и мыслию, и делом, если впустую проведешь весь твой век!
Псалом 50-й — это самое слезное покаяние Давида. Почему ты не читаешь этого покаяния? Может быть, ты умнее Давида-царя, праведнее его, потому и не хочешь его молитвой очищать свои еженедельные и ежедневные грехи? У нас вошло в обычай считать себя умнее всех времен и народов; но это — одна гордость наша; этим мы только показываем, что истинного ума у нас не было, да и теперь нет.
Слушай дальше. Наше богослужение всенощное, часы, литургия открывают для благочестивого размышления христианина ряд глубочайших истин, а для благочестивого чтения множество писаний. Начиная с сотворения мира, богослужение проводит христианина через все бывшие и будущие века, всюду поведает ему великие дела и судьбы Божий, останавливается только у дверей вечности и говорит тебе, что там тебя ожидает. Ты не пойдешь за мной через весь ряд божественных истин — по лености; поэтому и укажу тебе только общее и главное, на что ты должен обращать внимание по воскресным дням.
В состав воскресной службы прежде всего входит Слово Божие — это псалмы, иногда паремии, Евангелие и апостолы. Читаешь ли ты когда святую Библию?
По крайней мере, читаешь ли ты места из нее, которые назначены Церковью для воскресных дней?
Читай! Это не твоя газета, не аФиша театральная — это слово твоего Бога — или Спасителя, или Судьи грозного.
Дальше. В состав богослужения входят поучения святых отцов Церкви. Читаешь ли ты творения святых отцов?
Читай. Я не боюсь твоих возражений, что это старое. Если бы ты был умнее, то удовольствовался бы одним словом: старое, полезное и святое, лучше нового, бесполезного и ветреного. Но я спрошу тебя по совести: что ты знаешь из старого?.. Если ничего не знаешь или очень мало, то зачем судить о нем? Ты скажешь: «Много придется читать». Нет, дневной урок для того или другого воскресенья, назначенный Церковью из Библии и из творений святых отцов, очень невелик, его и на час не хватит.
В состав воскресного богослужения входят песнопения и молитвы новозаветные, как то: стихиры, каноны и проч. Если ты дома их не читаешь, слушаешь ли их хоть в храме Божием? Слушай и размышляй. Вот чему они тебя научают:
1) Смерть и воскресение Спасителя нашего есть смерть и воскресение твое собственное, в этой жизни — духовное, в будущей — телесное, судьба всего рода человеческого и всего мира, рай и ад, суд и вечность. Читаешь ли ты благочестивые сочинения об этих и подобных им предметах? Читай, Бога ради читай, потому что ты должен умереть, и непременно воскреснешь. Зачем ты живешь только нынешним днем? Если ты умен, то скажи мне: как называется то животное, которое не помышляет, не хочет или не умеет помышлять о своем будущем?
2) Иногда по воскресным дням случаются праздники Господские и Богородичные. Каждый праздник есть особая книга о том или ином великом деле Божием, раскрытая и поясненная во многих святых и богомудрых писаниях. Читаешь ли такие писания? Читай; иначе для души твоей нет светлых праздников в христианском мире.
3) Случаются праздники и памяти святых угодников Божиих. А много ли ты знаешь священных историй? Я думаю, какие знал, и те позабыл. Прочитывай, по крайней мере, жития тех святых, память которых приходится по воскресным дням; даже этим способом ты собрал бы множество благочестивых сведений, и поверь мне, сделался бы степеннее и добрее. Хоть ради воскресных дней, бросай на время свои светские книги и повести, за которыми ты проводишь ночи без сна, и возьмись за Пролог или Четьи-Минеи.
Так вот тебе, христианин, воскресное чтение. Я сказал и указал на многое. Хочешь, слушай и исполняй, не хочешь — твое дело. Но ты погиб, если ничего не станешь исполнять, а что я говорю тебе так отважно, не прогневайся.
Мученик Иустин оставил нам драгоценный памятник того, как первенствующие христиане проводили воскресный день. Вот его слова: «В день, посвященный язычниками солнцу, а нами называемый днем Господним, все мы в городах и деревнях собираемся в одно место, читаем из писаний пророческих и апостольских столько, сколько позволяет время, назначенное для Богослужения; по окончании чтения предстоятель предлагает поучение, содержание которого берется из прочитанного перед сим; потом все поднимаемся на своих местах и вместе творим молитвы не только о самих себе, но и о других, кто бы они ни были, и заключаем молитвы братским приветствием и лобызанием друг друга.
После сего предстоятель берет хлеб, вино и воду и, воздав хвалу Отцу и Сыну и Святому Духу, благодарит Бога за сии дары, которыми Он нас ущедрил, и весь народ возглашает: «Аминь». Потом освященные хлеб, вино и воду диаконы разделяют между присутствующими верными и относят их к отсутствующим. Мы принимаем эти дары, — говорит мученик далее, — не как обыкновенную пищу и питье, но как истинное тело и кровь Господа нашего Иисуса Христа. По окончании сей священной трапезы богатые выделяют от избытков своих милостыню, и предстоятель раздает оную вдовицам, больным, заключенным, странным и вообще всем бедным братиям» («Воскреси, чтен.», 1838 г., стр. 266).
Никогда я не хочу оскорбить Бога в день Господень; никогда не хочу в тот день осквернить себя дурным поведением. Я должен прославлять Господа не одними только устами, но и делом, и волей. А особенно такие великие праздники, как Рождество Христово, Пасха, святая Троица, должны быть посвящены служению Господу с полным благоговением и проводимы в христианском благочестии.
Твой Святой Дух, о Боже, да проникнет в мое сердце, когда я стою в храме! Где отраднее может быть для нас, как не там, при Тебе? Где я живее чувствую и Твое величие, и наше ничтожество, как не там, где богатый и нищий возле меня молятся, преклоняясь перед Тобой? Где, кроме храма Твоего, мне все может напоминать, что мы только смертные дети Отца Небесного? Пусть будет святилищем для меня то место, где предки Тебе поклонялись и где будут к Тебе обращаться и мои потомки!
В храме голос благодати поражает слух мой отовсюду. Я слышу, Иисусе, слова Твои, и мое сердце безмолвно к Тебе возносится. Там Ты бываешь моим Наставником и Утешителем; там я, искупленный Тобой, вполне могу возвеселиться Твоей любовью; там я научаюсь быть Тебе преданным (свящ. Н. Успенский).
Далее: Воскресенье - день Господень
