Ростов легендарный

Ростов легендарный

В числе немногих русских городов Ростов впервые упоминается в древнейшем письменном источнике — Лаврентьевской летописи под 862 годом: став у власти, Рюрик в тот год «...раздая мужам своим грады... овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро...». Но зародился Ростов, видимо, значительно раньше. Здесь, на берегах озера Неро, издревле обитало мерянское племя, принявшее в IX—X веках в свою среду славянских переселенцев с берегов Днепра и из новгородских земель. Под тем же годом в Воскресенской летописи говорится о коренном населении Ростова: «...по тем градом суть перьвии населницы: в Ростове Меря, а на Белеозере Весь, в Муроме Мурома». Славянское поселение долгое время существовало рядом с мерянским, что подтверждают археологические материалы; постепенно расширяясь, оно вобрало в себя мерянское поселение, превратившись в результате в значительный по размерам город.

Озеро Неро связывалось судоходной в те времена рекой Которослью с Волгой. По Волге и Шексне путь из Ростова вел в новгородские земли, по Волге и Каспию — в страны Востока. Недалеко от Ростова начинала свой путь река Нерль, соединявшая ростовский край с Клязьмой и Окой. Ростов, таким образом, находился вблизи выгодных речных путей, бывших когда-то основными жизненными артериями. Это способствовало раннему и быстрому развитию Ростова, ставшего центром обширной сельскохозяйственной, ремесленной и торговой округи.

Политическое могущество и культурное развитие Ростова основывалось на солидной экономической базе. Особенное значение для экономики ростовского края имела торговля. Археологические раскопки показали, что еще в первом тысячелетии Ростов вел торговлю со странами Востока, с Византией, с новгородскими землями и Западом.

С конца IX века богатые и девственные ростовские земли привлекли внимание киевских князей. Из договора князя Олега с греками 911 года известно, что в Ростове уже в это время сидел князь, зависимый от Олега. Ростов развивался, рос, богател. К концу X века он, как один из крупнейших городов Руси, входит в число уделов, поделенных между многочисленными сыновьями Киевского князя Владимира. В 988 году Ростов достается Ярославу, а потом и младший брат его Борис, незадолго до своей гибели, княжил здесь недолгое время. А затем опять Ярослав Мудрый, будучи уже великим князем Киевским, до конца жизни своей удерживал Ростов за собою. После Ярослава Ростовская земля переходит его сыну Всеволоду, а с 1093 года — его внуку Владимиру Мономаху, получившему в надел к своему Переяславскому княжеству под Киевом еще и далекие Ростовские земли. Этот князь-воин, всю жизнь проведший в седле, не один раз посещал свои северные владения, где оставил о себе память. Здесь не было еще ни Москвы, ни Владимира, а был старый Ростов и молодой Суздаль. Здесь, на крутом берегу Клязьмы, Мономах основал город, названный его именем, и здесь же, как свидетельствует Киево-Печерский патерик, в Ростове и Суздале построил первые в этих краях каменные соборы (по летописным же сведениям первый каменный собор в Ростове был создан в середине XII века).

И все же связь глухой Залесской земли с Киевом долгое время оставалась слабой. Фактическими хозяевами здесь были христианские миссионеры и местное боярство. В 989 году произошло крещение жителей Ростова, а в 991 году сюда прибыл из Киева первый епископ Федор «гречин». С этого года Ростов на долгие столетия становится религиозным центром обширной области Северо-Восточной Руси. Летописи отмечают, что ростовская епископия в конце X — начале XI веков занимала по своему положению третье место на Руси после Новгородской и Черниговской. Тогда границы влияния ростовских епископов охватывали территорию, превышающую площадь нынешних Ярославской, Московской, Владимирской, Ивановской, Вологодской, Костромской областей.

Прочными были позиции в Ростове и боярства. Этот древний город стал местом средоточия боярской знати, опиравшейся на «ростовскую тысячу» — сильную по тому времени военную организацию. Богатство и военная сила давали возможность ростовским боярам безгранично властвовать в Ростовских землях и составлять оппозицию удельным князьям не только в X—XI, но и в XII, и даже в XIII веках.

С момента крещения ростовцев в письменных источниках появляются известия о строительстве в городе наиболее значительных, преимущественно культовых сооружений. Скудные эти сведения, хотя и не совсем полно, воссоздают картину многовековой строительной истории Ростова Великого.

В день крещения, 15 июля 989 года, на берегу озера Неро, на небольшой возвышенности ставится деревянная «обыденная» (построенная в один день) церковь во имя византийских мучеников Кирика и Иулиты. Судьба этого сооружения необычна. Простояв более двухсот лет на своем месте, церковь затем была перенесена в 1214 году в одну из слобод в северной части города, получившей впоследствии наименование Спасографской. И только в 1365 году на месте церкви Кирика и Иулиты, просуществовавшей в общей сложности 376 лет, ставится новая церковь — Спасская.

К древнейшим сооружениям Ростова можно отнести упоминаемую в летописях деревянную церковь Михаила Архангела. Ее построил епископ Леонтий между 1054 и 1071 годами (годы епископства Леонтия) также на берегу озера на западной окраине города. На протяжении многих веков деревянные церковные сооружения сменяли на этом месте друг друга, пока, наконец, в 1757 году не была воздвигнута каменная церковь Михаила Архангела, просуществовавшая до начала прошлого столетия.

Уже с середины XII века Ростовские земли становятся ареной кровавых усобиц между потомками Владимира Мономаха. С Ростовом начинает соперничать Суздаль, а затем и быстро возвысившийся новый город Северо-Восточной Руси — Владимир.

В 1157 году ростовские бояре пригласили из далекого Клева на княжение сына Юрия Долгорукого Андрея, в расчете на то, что он сядет в их городе и Ростов, таким образом, станет столицей всего удельного княжества. Но надежды их не оправдались. Андрей Боголюбский принял предложение — это нужно было ему для «легализации своего вокняжения», но в Ростове не остался, а ушел во Владимир.

Ростовские бояре хотя и примирились с политическим ростом «меньшого» города Владимира, но не теряли надежды перенести княжеский стол в свой город. После смерти Андрея Боголюбского полки старших городов Ростова и Суздаля двинулись на Владимир: «пожжем Володимер, или паки иного посадника в нем посадим, — то суть наши холопи, каменьницы». На помощь ростовцам пришли полки Новгородского князя Мстислава. Семь недель отбивались владимирцы, но вынуждены были уступить силе. Однако торжество ростовских бояр было неполным: хоть старший князь Мстислав и сидел в Ростове, Владимир получил не посадника, а собственного князя.

Вскоре владимирцы призвали к себе Михаила — младшего брата Андрея Боголюбского. Вместе с полками брата своего Всеволода Михаил невдалеке от Суздаля разбил Мстислава и утвердился на княжение во Владимире. Всеволод стал княжить в Переславле, а Ростов и вовсе остался без князя.

В 1177 году внезапно умер князь Михаил, и сразу же ростовцы послали в Новгород за бежавшим туда Мстиславом: «пойди княже к нам: Михалка бог взял на Волге в Городце, а мы хотим тебя, другого не хотим». Спешно собрав ростовские полки, Мстислав двинул их было на Владимир, но там уже сидел свой князь — Всеволод, приглашенный владимирцами из Переславля. Понуждаемый ростовским боярством, Мстислав вступил в сражение с Всеволодом и был разбит. Всеволод окончательно утвердился во Владимире, а Ростов опять оказался без князя. И только в 1207 году Всеволод III посадил на княжение в Ростове своего старшего сына Константина.

В 1211 году, незадолго до своей смерти, Всеволод решил посадить на великокняжеский стол во Владимире Константина, а Ростов отдать второму своему сыну — Юрию. Дважды посылал Всеволод за Константином — «вторицею зва к себе», как отмечает летописец. Но могущественно еще было ростовское боярство. Под его влиянием Константин противится воле отца, желая утвердить великокняжеский стол в Ростове. Он писал отцу: «Если ты хочешь меня сделать старшим, то дай мне старый начальный город Ростов и к нему Владимир...» После такого предложения разгневанный Всеволод отдал старшинство Юрию, посеяв тем самым вражду между своими сыновьями.

Уже в 1213 году Константин собирает полки для борьбы с Юрием. Юрий решил миром уступить старшинство своему брату: «Если хочешь, садись во Владимире, а мне дай Ростов». Но Ростов Константин предназначал своему старшему сыну Василько, а Юрию он предложил Суздаль. Отстаивая свое право на большее, чем Суздаль, Юрий пригласил своего брата Ярослава (отца Александра Невского) с переславскими полками и двинулся к Ростову. Четыре недели простояли враждующие стороны на противоположных берегах ростовской реки Ишни, пока дело не закончилось миром, хотя воины Юрия «и много села пожгоша около Ростова». Мир этот был непрочен: каждый из братьев не терял надежды отстоять свои права раз и навсегда. Каждый из них по-своему был прав: Константин — по старшинству, Юрий — по воле отца. Их вражда вылилась в кровопролитную битву на реке Липице в 1216 году. «Страшно же чюдо и дивно, братие! Поидоша бе сынове на отцы, а отцы на дети, брат на брата, рабы на господ», отмечает летописец. Против Константина объединились все его младшие братья: Юрий, Святослав, Ярослав, Владимир с полками владимирцев, переславцев, муромцев, суздальцев, тверичей. На помощь же Константину подошли новгородские, смоленские, псковские полки. Объединенные силы младших братьев потерпели поражение, в результате которого Константин стал великим князем.

Закончились сумрачные годы борьбы и разочарований. Ростов с начала XIII столетия вступает в свой «золотой век» — в период наивысшего, хоть и кратковременного экономического расцвета, — и одновременно становится одним из самых значительных культурных центров Северо-Восточной Руси.

Князь Константин, тяготевший по своей натуре к книжной премудрости, был по тому времени образованным человеком. Он основал в Ростове богатейшую библиотеку, которая насчитывала несколько тысяч редких книг и рукописей на славянском и греческих языках. При Константине в Григорьевском монастыре Ростова действовала школа, где изучались философия, богословие, греческий и славянский языки, осуществлялись переводы на славянский язык греческих рукописей. Ее просветительскую деятельность не смогло прервать даже внезапное нашествие татаро-монгол. Еще на протяжении нескольких веков — вплоть до XV — школа влекла к себе людей, жаждавших знаний.

В школе Григорьевского монастыря десять лет обучался Стефан Пермский, в совершенстве овладевший славянской и греческой письменностью. В 1383 году он был назначен епископом в Пермь, где изучил язык местного народа — зырян и «азбуку сложил Пермьским языком и книги переведе на Пермьский язык, сия же Пермьския грамоты от века не бывало».

Выдающимся писателем средневековой Руси считается Епифаний Премудрый, корифей «житийной» литературы, живший в конце XIV — начале XV веков. Епифаний Премудрый тоже обучался в школе Григорьевского монастыря. После него осталось несколько литературных произведений, в том числе и «жития» Сергия Радонежского и Стефана Пермского, написанные образным поэтическим языком.

При епископском дворе Ростова существовала иконописная мастерская. Несомненно, что в ней работали лучшие живописцы своего времени. Считанные иконы XIII— XIV веков дошли до наших дней, но ясно, что уже в те далекие времена были заложены основы живописных принципов, которые так отличали Ростово-Суздальскую школу живописи на всем протяжении ее существования.

Здесь же, при дворе епископа, велось летописание. На протяжении нескольких столетий в летописи отмечались все важнейшие события, связанные с Ростовом, его князем и епископом. В дальнейшем Ростовская летопись вошла в древние летописные своды, такие как Лаврентьевская, Воскресенская, Никоновская, Тверская и другие.

На высоком уровне стояло и строительное искусство Ростова. В начале XIII века он занимал уже обширную территорию вдоль берега озера Неро. В центре города возвышалась громада белокаменного Успенского собора, у подножия которого раскинулась торговая площадь. О ее существовании именно на этом месте свидетельствует Спасская Ружная («на торгу») церковь XVII века, стоящая на месте более древних, первая из которых была здесь поставлена еще в 1216 году.

Южнее собора, ближе к озеру располагалась резиденция епископа, Григорьевский и Иоаннопредтеченский монастыри с многочисленными постройками. На епископском подворье стояла деревянная церковь Иоанна Предтечи. Еще южнее, на мысу, образованном при впадении в озеро речки Пижермы (засыпана в XVIII веке), стояла каменная церковь Бориса и Глеба, заложенная князем Константином Всеволодовичем и епископом Пахомием в 1214 году. Строительство ее продолжалось четыре года и закончено было в 1218 году: «Того же лета священа бысть церкы святою мученику Бориса и Глеба Ростове, епископом Кирилом, месяца августа в 25 день...» Интереснейшая летописная фраза, что князь Константин «заложи церковь камену в Ростове, на Дворе своем...» свидетельствует о том, что храм этот был Дворцовым.

В середине XIX века ростовский краевед П.В. Хлебников писал, что по устным преданиям местных жителей, идущим еще из середины XVIII века, близ церкви Бориса и Глеба стояли княжеские хоромы, причем построенные из такого материала, из которого в те далекие времена мог строить только князь — из белого камня. Этот материал бесспорно указывает на подлинную принадлежность сооружения XIII веку. Следовательно, здесь, на берегу озера некогда существовал целый архитектурный ансамбль, утраченный для нас навсегда. Ансамбль включал в себя, возможно, и пристань, откуда привезенные товары доставлялись на торговую площадь.

Летописи не упоминают о существовании каких-либо укреплений в Ростове. Однако положение столицы удельного княжества и усобные войны князя Константина за великокняжеский стол обязывали его позаботиться об укреплении хоть центральной части Ростова, включавшей в себя собор, княжеский и епископский дворы, торговую площадь. Таким укреплением был земляной вал и деревянный рубленый тын — «город» с боевыми башнями и проездными воротами под ними, что являлось типичным укреплением равнинных городов Древней Руси. Ростовский краевед XIX века А.А. Титов, говоря о кремле XVII столетия, на основании неизвестных нам источников писал, что на этом месте «...кремль рубленый существовал и в более отдаленное время».

Проездные ворота соединяли центральную часть города с посадом, тянувшимся вдоль берега озера с востока на запад. По этому же направлению проходила и главная дорога к Переславлю и Москве — на юго-запад, к Ярославлю — на северо-восток. На главной дороге, защищая город с двух сторон, выросли монастыри: Авраамиевский монастырь (XI век) — на восточной окраине и Спасский (XIII век) — на западной окраине города. Вокруг монастырей постепенно обстраивались подмонастырские слободы.

Забегая вперед, можно отметить, что уже в XIII веке в Ростове, помимо названных четырех монастырей, был основан Космодемьянский, а затем, уже в XIV и XV веках, возник еще целый ряд монастырей: Андреевский, с каменной церковью Воздвижения середины XIV века, Петровский монастырь, Рождественский монастырь, Яковлевский монастырь, Варницкий монастырь.

За исключением собора, княжеского дворца и церкви Бориса и Глеба вся застройка города XIII века была деревянной. Состоятельная часть населения — бояре и купцы — рубили свои терема поближе к собору, к князю, в укрепленной части города. Деревянные избы ремесленного населения разбегались вдоль кривых улочек и переулков к окраинам посада. Посад был обнесен земляным валом и рвом. Хотя документально это никак не подтверждается, но, по свидетельству А.А. Титова, еще в XIX веке прослеживались следы древних рвов. На их существование указывали и старинные названия некоторых улиц и храмов Ростова: улицы Малая и Большая Заровские, церкви Благовещенская на Рву, Леонтьевская на Заровье.

Над всем городом, оглашая его перезвоном колоколов, кроме собора и монастырских храмов, возвышалось еще немало посадских церквей. Сохранилось летописное упоминание о пожаре Ростова в 1211 году: «Того же лета загореся город Ростов и погоре мало не весь и церквей сгоре 15». Такое число только сгоревших храмов говорит уже о несомненно больших размерах Ростова XIII века. По наблюдениям доктора исторических наук А.Е. Леонтьева, ведущего археологические раскопки в Ростове не одно десятилетие, в первой половине XI века город занимал площадь в 15 гектаров, а в последующие полтора столетия — в десять раз больше. И он же отмечает, что «к началу XIII века Ростов входил в число пяти, если не трех крупнейших городов Руси...».

Однако последуем за событиями, связанными с вокня-жением Константина Всеволодовича, и другими.

Ростовские бояре наконец-тоЧэыли полностью удовлетворены: их князь стал великим князем и можно было надеяться, что Ростов станет столицей Великого княжества. Но, увы, через короткое время Константин переезжает во Владимир — видимо не ужился он с властолюбивым боярством, а в Ростов в 1218 году присылает княжить своего старшего сына Василько.

Со смертью Константина лучшие времена Ростова оказались уже позади. Ростов хотя и достался старшему сыну великого князя и в дальнейшем владели им князья только из рода Константина, но ни один из них уже не был великим князем и не мог как-либо возвысить Ростов. К тому же потомки Константина оказались князьями наредкость неуживчивыми. Их постоянные усобицы привели к тому, что Ростовское княжество, постепенно утрачивая свои позиции и земли, в скором времени перестало существовать вообще.

Еще в 1218 году князь Константин отдает своему второму сыну Всеволоду город Ярославль с прилегающими землями, а затем и Угличское княжество выделяется из Ростовского. В значительно уменьшившемся Ростовском княжестве правит князь Василько.

Ростов и его князь находятся теперь в полной власти великого Владимирского князя Юрия, довольно часто привлекавшего «сыновца» (племянника) своего для ратных дел. Летописи отмечают немало таких случаев. Так, в 1220 году Василько водил свои полки на волжских болгар, той же зимой Юрий велел ростовскому князю идти на Городец «...а Василько ту же приде к нему». В 1223 году произошло первое столкновение русских воинов с татаро-монголами. Объединившись для сражения с ними, южнорусские князья просили помощи и у Юрия Всеволодовича. Великий князь послал на юг Василько «с ростовцы и прочими вой». Но не успел Василько прийти к ним на помощь. Весть о страшном разгроме и гибели русских князей на реке Калке застала его в Чернигове, и возвратился Василько «воспять» в свой Ростов.

В 1237 году страшная угроза татаро-монгольского нашествия нависла над Северо-Восточной Русью. Русские города один за другим падали под натиском противника; такая же участь постигла и Ростов. В начале 1238 года объединенные силы русских князей дали татарам генеральное сражение на реке Сити, но битва эта была проиграна. В этом сражении ростовскую дружину возглавлял Василько. Тяжело раненный, он был взят в плен, а затем убит татарами.

Первые десятилетия после нашествия восточных завоевателей все Владимирское княжество лежало в развалинах и только в Ростове сначала едва теплилась, а затем все ярче разгоралась общественная жизнь и концентрировались силы, противостоящие гнету татаро-монгол. Видимо, не угасло у ростовцев окончательно былое страстное стремление к независимости. Именно из Ростова разлилось по всему Владимирскому княжеству пламя грандиозного восстания против татаро-монгол. В 1262 году, летопись гласит: «...избави Бог от лютого томления басурманского люди Ростовския земли, и вложи ярость христианам в сердце, не можаху бо терпети насилия поганых, и созвонивше вече, выгнаша их из городов: из Ростова, из Володимера, из Суждаля, из Ярославля, из Переславля».

Вторая половина XIII века — суровые для северо-восточных русских княжеств десятилетия. Начавшееся незадолго до татаро-монгольского нашествия дробление Великого княжества Владимирского было довершено страшным его разгромом. Перед лицом небывалых бедствий положение удельных княжеств, их силы уравнялись. Владимир утратил свое главенствующее положение среди других городов. Началась длительная борьба за великое княжение. В ней участвуют по мере своих возможностей все значительные города Северо-Восточной Руси: Владимир, Ростов, Суздаль, Ярославль, Переславль, Москва, Тверь.

Ростов сравнительно мало пострадал во время первого нашествий татаро-монгол, в значительно большей степени он страдал в дальнейшем от своих же собственных князей в их междоусобных распрях.

В феодальных раздорах ростовские князья уже не в силах были вести самостоятельную политику — они только участвуют в союзах и помогают то Московскому князю против Владимирского и Тверского, то Владимирскому князю против Московского, Тверского и Переславского. В ходе этой борьбы одна из сторон обязательно приводила на помощь себе татарскую орду, и в результате каждый раз Ростов оказывался разгромленным и опустошенным.

Мало способствовали укреплению Ростовского княжества и свои внутренние, «семейные» распри.

После гибели Василько в Ростове долгое время княжил его старший сын Борис, а после смерти Бориса в 1277 году — его младший брат Глеб, ранее княживший на Белоозере. Умершему Глебу наследует сын Бориса Дмитрий, а в Белоозере княжит сын Глеба Михаил. Но тесно было Дмитрию в Ростове, и в 1279 году он «отьимал волости у князя Михаила Глебовича со грехом и неправдою великою». Покончив с двоюродным братом, Дмитрий приступил к родному — Константину, княжившему вместе с ним в Ростове. «Была крамола между ними и вражда великая», и Константин вынужден был покинуть Ростов.

Трагические для Ростова последние десятилетия XIII века сменяются не менее тяжелым, наполненным кровавыми событиями XIV веком.

В 1316 году Ростовский князь Василий пришел из Орды в Ростов, «а с ним послы татарские Сабанчий и Казначий и много зла створиша Ростову». В 1318 году татарский посол Кочка «пограби город Ростов, и церковь святую Богородицу разграби, и монастыри пожже, и села, и люди плени». Чаша народного терпения временами переполнялась и тогда гремел над Ростовом вечевой колокол, поднимавший людей на борьбу. В 1289 году при князе Дмитрии ростовцы, не выдержав непосильного гнета татар, «створиша вече и изгнаша их, а имение их разграбиша». В 1320 году, по свидетельству летописи, «быша в Ростове злые татарове, люди же ростовские, собрашися, изгониша их».

В междоусобной феодальной борьбе в начале XIV века ростовские князья ориентировались на Тверского князя, за что и поплатились. В 1339 году Московский князь Иван Калита жестоко расправился с ростовцами за их союз с Тверским князем: «увы, увы тогда граду Ростову также и князьям его, взяли у них власть и княжение, и имение, и славу».

С этого времени в политике Ростовского княжества наступает перелом. Большая часть ростовского боярства склоняется к союзу с Москвой: слишком очевидны были преимущества жизни под сильным князем. Бояре переходят на службу к московскому князю, а вместе с ними и Ростовские земли постепенно присоединяются к московским. Наконец в 1363 году Московский князь Дмитрий, будущий Донской, «взял свою волю над князем Константином Ростовским» (это было все-таки не худшее из зол: некоторых мелких князей Дмитрий вообще изгонял из родовых уделов, которые присоединялись к его земле). И на Куликовом поле ростовская дружина стояла уже как «подручная» Московского князя, словом, находящаяся под рукой, под властью.

Так, во второй половине XIV века Москва становится общепризнанным центром Великого княжества, собирателем разрозненных русских земель. Московское княжество расширяется, наливается силой, осуществляет политику централизации с железной последовательностью.

В этих условиях обедневшие ростовские князья, естественно, отходят от большой политики, а «урезанные» ростовские земли теперь только изредка становятся ареной событий, связанных с политикой Московского княжества.

В 1408 роду «некоторый князь ордынский, именем Эдигей прииде к Москве ратью». Хорошо укрепленная, Москва сумела отразить неожиданное нападение. Тогда озлобленная татарская орда огненным смерчем прошлась по ближним и дальним окрестностям Москвы и «взяша град Переславль и огнем пожгоша, тако же и Ростов». Одно сплошное пепелище да десятки посеченных ростовцев оставила после себя орда — и в который уже раз!

В 1435 и 1436 годах окрестности Ростова были свидетелями двух сражений Московского князя Василия II Темного с двоюродным братом Василием Косым, претендовавшим на великое княжение. Оба эти сражения закончились победой Василия II и еще более укрепили позиции Московского князя.

Ростовское княжество к середине XV века настолько было поделено между многочисленными поколениями князей и «княжат», что для каждого из них на Ростовской земле уже не хватало городов. Князья теперь получают в наследство села, превращаясь, таким образом, в обыкновенных помещиков, подвластных Московскому князю. Даже сам город Ростов и тот был разделен между двумя князьями на две части — Сретенскую и Борисоглебскую. Но наконец и Ростов был продан по частям Московскому князю. В 1474 году «продаша великому князю Ивану Васильевичу князи Ростовские свою отчину половину Ростова с всем, князь Володимер Андреевич и брат его Иван Иванович». Это была последняя часть Ростова, Борисоглебская. Иван III преподнес ее в дар своей матери, великой княгине Марии.

Так, тихо и незаметно, закончило свое существование некогда славное Ростовское княжество. С этого времени история Ростова неразрывно связана с историей Московского государства.

Отмечая бурные исторические события, связанные с Москвой, русские летописи в дальнейшем все реже и реже упоминают на своих страницах Ростов — город значительный и богатый, но оставшийся за бортом большой политики. Исторические судьбы России решались теперь не в Ростовской земле. И тем не менее Ростов не затерялся на страницах истории государства. На всем протяжении своего дальнейшего существования он оставался крупным культурным, экономическим и религиозным центром.