Пожар в магазине
11 мая 1977 г. около 22 часов жители дома № 38, расположенного по ул. Ленина в г. Сумах, обнаружили запах дыма, проникшего в их квартиры.
Прибывшие к этому дому пожарные установили, что дым распространялся с первого этажа, на котором был расположен парфюмерный магазин «Фиалка». Окна, двери, запоры магазина никаких повреждений не имели. Однако в разных углах подсобного помещения, в котором хранились различные парфюмерные товары в картонной и полиэтиленовой упаковке, флаконы с духами и одеколоном, лак для волос в аэрозольной упаковке и другие легковоспламеняющиеся предметы, были обнаружены два очага пожара. И если бы в этом помещении был склад интернет магазина одежды больших размеров для женщин недорого, то катастрофа с полной утратой товара стала бы неминуемой.
Заведующая магазином Скиртач причину наличия двух очагов пожара в подсобном помещении объяснить не смогла. Электропроводка была исправна и находилась на значительном расстоянии от очагов, а отопительных приборов в магазине не было. В связи с этим по данному факту было возбуждено уголовное дело.
При проверке обстоятельств, предшествовавших возникновению пожара, выяснилось, что 11 мая в магазине началась инвентаризация. Проводившая ее бухгалтер горпромторга Гриценко, проверив наличие Товаров в подвальном помещении, в 18 часов опечатала двери, ведущие в подсобное помещение, и ушла. В магазине остались Окиртач, старший продавец Пушкарь, продавцы Апанасенко и Пугачева. Последняя ушла в 19 часов, а остальные, согласно их показаниям, — в 21 час. Окиртач и Пушкарь, более десяти лет проработавшие в этом магазине, руководством торга характеризовались положительно. Коллектив магазина считался одним из лучших, на протяжении длительного времени в нем не было недостач.
На допросе Скиртач заявила, что в магазине недостачи нет и злоупотреблений со стороны продавцов она не замечала. Между тем в процессе закончившейся 22 мая инвентаризации была выявлена недостача в сумме 23 тыс. руб. По состоянию же на 9 октября 1976 г., как свидетельствовали документы предыдущей инвентаризации, излишков товаров и недостачи не было.
Естественно, что возможность образования столь крупной недостачи за такой период вызывала сомнение.
Еще в ходе проведения инвентаризации Пушкарь созналась в том, что пожар в магазине возник из-за оставленного ею по неосторожности в подсобном помещении окурка сигареты. Но на вопрос о том, почему огонь появился в двух противоположных углах, ничего вразумительного она ответить не смогла. Было видно, что ее заявление неправдоподобно и вызвано не чувством раскаяния, а стремлением скрыть истинную причину пожара и совершение более тяжкого преступления.
С учетом выявленной суммы недостачи и периода ее образования была назначена документальная ревизия.
Ревизорам поручили путем контрольного сличения установить правильность выведения суммы остатков парфюмерных товаров в ходе проведения предыдущих инвентаризаций, законность проводимой в магазине уценки товаров, а также начислений заработной платы работавшим от магазина лоточницам (от магазина парфюмерными товарами торговали три лотка, лоточницам начислялась заработная плата, равная 4,5% их выручки).
Организация и проведение ревизии осложнялись тем, что в магазине имелись товары свыше 1600 наименований. Поэтому начали проверять движение наиболее дорогостоящих товаров. Было решено анализ документов начать с ближайшего инвентаризационного периода и оформить его результаты промежуточным актом, с тем чтобы иметь возможность вести конкретный разговор с продавцами.
Одновременно вместе с работниками службы БХСС был составлен подробный план проведения следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, в котором значительное внимание уделялось изучению образа жизни и связей Скиртач, Пушкарь, Апанасенко, Пугачевой и находившейся в декретном отпуске с октября 1976 г. Свистун.
Первые же мероприятия показали, сколь ошибочны были представления руководства торга о коллективе магазина. Удалось установить, что Скиртач и Пушкарь вели разгульный образ жизни, часто устраивали в магазине попойки, изымая для этого деньги из выручки, все продавцы, несмотря на невысокие оклады, систематически приобретали ювелирные изделия, дорогую одежду, отпуска проводили у моря. Все это убеждало в том, что недостача в магазине возникла вследствие хищений, а пожар — результат умышленного поджога, осуществленного с целью их сокрытия.
Допросы продавцов убеждали в наличии между ними сговора о тактике поведения: они отрицали существование в магазине каких-либо злоупотреблений и нарушений правил торговли, отказывались объяснить причину крупной недостачи; говоря о своей неосведомленности в обстоятельствах возникновения пожара, легко соглашались с возможностью того, что его причиной могла стать оставленная Пушкарь в подсобном помещении сигарета. Поэтому было принято решение детально добросить Пушкарь.
При этом следствие стремилось к получению от нее сведений о периоде образования недостачи. Пушкарь убеждали в нереальности возникновения недостачи за последний межинвентаризационный период и в том, что ревизоры через определенное время установят, каким образом скрывалась недостача, товары каких наименований и на какую сумму приписывались в инвентаризационные ведомости для ее сокрытия.
Уяснив бесперспективность своей позиции, Пушкарь созналась в том, что с 1974 г. в магазине возникали недостачи, которые продавцы по сговору между собой скрывали путем приписки дорогостоящих товаров в инвентаризационные ведомости. Этот способ сокрытия недостач предложила Скиртач. Пушкарь заявила, что она, Скиртач и остальные продавцы систематически изымали деньги из выручки и расходовали их на свои нужды, а затем погашали задолженность. Для подтверждения своих показаний она предложила посмотреть блокнот Свистун с записями о приобретенных той товарах за деньги, изъятые из выручки.
По словам Пушкарь, она и Скиртач взяли этот блокнот из сумки Свистун, когда та в сентябре 1976 г. уходила в отпуск. Он хранился у Пушкарь. Блокнот был изъят и приобщен к уголовному делу. Пушкарь изменила свои показания и относительно причины возникновения пожара. Она заявила, что спичками подожгла два пучка бумаги и разложила их в тех углах подсобного помещения, в которых находились товары, хранившиеся в бумажной и картонной упаковке, к что Скиртач и Апанасенко об этом не знали. Несмотря на то, что названный ею способ поджога соответствовал обстоятельствам возникновения пожара и результатам осмотра места происшествия, чувствовалось, что Пушкарь что-то недоговаривает. Казалось маловероятным, чтобы Скиртач и Апанасенко, находясь в магазине, не заметили, как Пушкарь совершила поджог, и чтобы она совершила его без сговора с ними. Тем более, что, по показаниям Апанасенко, Скиртач и самой Пушкарь, последней оставляла подсобное помещение и выключала электроосвещение Скиртач.
Пушкарь дали понять, что ее показания о причинах образования недостачи и совершении поджога непоследовательны и противоречат имеющимся доказательствам. Ей было предложено подумать и быть более искренней в своих показаниях.
После детального допроса Пушкарь была допрошена Скиртач. Она сравнительно быстро созналась в имевших место в магазине злоупотреблениях и способах сокрытия недостач. Однако продолжала утверждать, что пожар возник от оставленного Пушкарь окурка сигареты.
Одновременно допрашивалась и Апанасенко. Однако и она, сознавшись в своей причастности к злоупотреблениям и сокрытию недостач, утверждала, что причиной пожара была неосторожность Пушкарь. Тогда Апанасенко огласили результаты осмотра места происшествия и привели другие доказательства невозможности возникновения пожара от оставленного окурка. Для уличения Апанасенко в несостоятельности ее заявления приводились также выводы пожарно-технической экспертизы.
Такая форма допроса дала положительные результаты. Апанасенко показала, что при проведении инвентаризаций продавцы, пользуясь ротозейством ревизоров, а также допускавшимися нарушениями порядка их проведения, определяли сумму недостачи и, исходя из этого, приписывали товары в инвентаризационные ведомости. О недостачах и способах их сокрытия знали все продавцы, кроме Пугачевой, принятой на работу в сентябре 1976 г., после ухода Свистун в декретный отпуск.
Сумма недостачи из года в год росла. Перед инвентаризацией, начавшейся 11 мая, продавцы установили, что она достигла почти 20 тыс. руб. Понимая, что приписками ее скрыть невозможно, они решили поджечь магазин. Непосредственными исполнителями были Пушкарь и Скиртач. Апанасенко оставалась в торговом зале.
При допросе Пушкарь и Скиртач им, не оглашая показаний Апанасенко, указали на отдельные детали обстоятельств совершения поджога. После этого Пушкарь, а затем и Скиртач сознались в умышленном поджоге с целью сокрытия крупной недостачи. Их показания были проверены и закреплены путем воспроизведения обстановки и обстоятельств события, проведенного с использованием звукозаписывающей аппаратуры.
В ходе проведения документальной ревизии было установлено, что по состоянию на 25 апреля 1975 г. недостача составляла 3660 руб., на 17 января 1976 г. — 5018 руб., на 9 октября 1976 г. — 9846 руб. и на дни, предшествовавшие пожару, — 23 221 руб. Эти выводы были подтверждены заключением судебно-бухгалтерской экспертизы.
Было также доказано, что Скиртач и Пушкарь систематически сообщали в бухгалтерию горпромторга завышенные сведения о выручках лотков. Вследствие этого лоточницам необоснованно начислялась завышенная заработная плата. Получали же они заработную плату от фактической выручки. А разницу между начисленной и фактически выплачивавшейся лоточницам заработной платой присваивали Скиртач и Пушкарь. Таким способом они присвоили 1444 руб. Кроме того, Скиртач и Пушкарь систематически завышали количество уцененных товаров. Так, в документах на уценку отдельных групп товаров за 25 января 1977 г. они указали вместо имевшихся в магазине 40 флаконов духов «Щелкунчик» 50, вместо 25 парфюмерных наборов «Кобзарь» 30 и т. д. За счет завышения количества товаров, подвергавшихся уценке, Скиртач и Пушкарь присвоили 142 руб.
Действия Скиртач, Пушкарь, Апанасенко и Свистун были квалифицированы как хищения в особо крупных размерах. При определении квалификации совершенных Скиртач, Пушкарь, Апанасенко и Свистун хищений и формулировке обвинения возникли некоторые затруднения, вызванные невозможностью точного определения похищенной каждой из них денежной суммы. К тому же установленная сумма изъятых ими из выручки магазина денег значительно уступала сумме недостачи.
Обвиняемые признавали себя виновными в хищениях частично. Поэтому описательная часть обвинительного заключения была изложена следующим образом: «Хотя обвиняемые Скиртач, Пушкарь, Апанасенко, Свистун в преступлении, предусмотренном ст. 861 УК УССР, виновными себя признали частично, утверждая, что изымавшиеся ими из выручки магазина деньги они затем возвращали, а также принимали меры к погашению недостачи, их возражения являются несостоятельными и предъявленное им обвинение в этой части подтверждается в полном объеме... доказательствами.
Как усматривается из показаний обвиняемых и материалов ревизии, уже по состоянию на 25 апреля 1975 г. в магазине имелась недостача на сумму свыше 3 тыс. руб. Однако каждая из обвиняемых продолжала изымать деньги в суммах, зачастую значительно превышавших их месячные оклады, и расходовать на личные нужды: приобретение спиртных напитков, ювелирных изделий, дорогостоящей одежды, для проведения отпусков и т. п.
Обвиняемые Скиртач, Пушкарь, Апанасенко, Свистун, связанные круговой порукой и объединенные единым умыслом, открыто изымали из кассы магазина деньги, не пытаясь даже вести какой-либо учет их изъятия и возврата.
О том, что никто из них не возвращал и не пытался возвратить изымавшиеся из выручки магазина деньги, свидетельствует и то обстоятельство, что, когда в сентябре 1976 г. был обнаружен блокнот Свистун с записями сумм похищенных ею в магазине денег, они, зная о наличии крупной недостачи, не потребовали от Свистун объяснения и принятия мер к возмещению ущерба.
Их заявления о возврате изымавшихся из выручки магазина на личные нужды денег опровергаются и тем обстоятельством, что недостача из года в год росла.
Отсутствие обстоятельств возможности образования недостачи из-за халатности или ошибок в учете материальных ценностей также свидетельствует о том, что причиной образования недостачи в особо крупных размерах стали систематические хищения денежных средств, совершавшиеся Скиртач, Пушкарь, Свистун и Апанасенко.
Из анализа приведенных доказательств усматривается, что Скиртач, Пушкарь, Свистун, Апанасенко, не зная точной суммы похищенных каждой из участниц преступной группы денег, были взаимно осведомлены о совершаемых каждой из них хищениях, знали, что скрываются эти хищения путем приписок товаров в инвентаризационные ведомости и по сговору между собой продолжали их совершать.
О единстве умысла и взаимной преступной поруке говорит и тот факт, что Скиртач, Пушкарь, Апанасенко, сознавая невозможность дальнейшего укрытия недостач за счет приписок товаров и неминуемость разоблачения, по совместному сговору совершили поджог магазина».
По указанному делу была также привлечена к уголовной ответственности главный бухгалтер горпромторга Мещанинова, по вине которой не было обеспечено надлежащее проведение в магазине ревизий и инвентаризаций:
Формулировка обвинения и анализ доказательств, приведенных в обвинительном заключении, полностью легли в основу приговора.
И. П. Данилов, заместитель начальника следственного отдела УВД Сумского облисполкома; А. И. Стругацкий, начальник следственного отделения Заречного РОВД г. Сумы
