Киевский ресторан «Метро»
Использование ЭВМ при расследовании уголовного дела об обмане посетителей Киевского ресторана «Метро»
В настоящей главе речь пойдет о ранее хорошо известном киевском ресторане «Метро», расположенном в одном четырехэтажном здании с выходом из станции метро «Крещатик», второй и третий этажи которого занимали магазины и отделы разных услуг. Например, такая популярная и крайне необходимая косметическая процедура, как чистка лица Киев, являющаяся эффекивным способом сохранения своей кожи гладкой, нежной и привлекательной, была востребована и многими годами ранее, и по-прежнему остается актуальной и в наше время.
К большому сожалению, красота и неувядаемость кожи после чистки лица в Киеве не останавливает прекрасных женщин от совершения сомнительных махинаций.
Современные научно-технические средства находят все более широкое применение в практической деятельности следователей органов внутренних дел. Наряду с фото- и киноаппаратурой, а также звукозаписывающими устройствами отдельные следователи используют и более сложную современную технику. Например, при расследовании уголовного дела о хищении денежных средств в особо крупных размерах и обмане посетителей в киевском ресторане «Метро» использовались электронно-вычислительные машины.
В ходе следствия были получены данные о том, что буфетчицы второго и четвертого этажей ресторана систематически обманывали посетителей, продавая сухие столовые вина по ценам марочных. В связи с этим уголовное дело в отношении данных лиц было выделено в отдельное производство.
После ознакомления с приказами и положениями, регламентирующими порядок работы ресторанных буфетов допроса администраторов залов и официантов были выявлены на первый взгляд незначительные, но очень умело использованные в преступных целях буфетчицами отступления от этого порядка. Так, в нарушение приказа министра торговли УССР буфетчицы работали на одной смене не три, а семь дней. При сдаче смены они не всегда составляли приемо-сдаточные акты на передачу товаров и тары, поскольку при этом никогда не присутствовали представители бухгалтерии ресторана.
Кроме того, вино-водочные, табачные и кондитерские изделия буфетчицы отпускали не только по чекам, но и за наличный расчет.
В ходе изучения товарных отчетов буфетчиц второго и четвертого этажей ресторана было установлено, что за смену они получали от 200 до 1 тыс. бутылок емкостью 0,5 л алиготе, рислинга, ркацители, кокура и других сухих столовых вин. Однако буфетчицы почти никогда не передавали эти вина сменщицам. Маловероятность продажи в течение смены такого количества вин, не пользующихся большим спросом у посетителей любого ресторана, а также незначительный выторг, получаемый от их реализации, отражавшийся на заработной плате буфетчиц и официантов, наводили на мысль, что вина не передаются сменщицам потому, что они преследуют какие-то корыстные цели.
Чтобы четче представить, каким образом буфетчицы обманывали посетителей ресторана и присваивали деньги, несколько подробнее рассмотрим установившуюся в ресторане «Метро» практику работы официантов и буфетчиц.
Прежде всего следует сказать о том, что на каждом этаже ресторана в специально отведенных для этого местах были установлены по восемь кассовых аппаратов, из которых ежедневно работали пять-шесть.
Остальные должны были использоваться в случае выхода из строя работающих. Каждый кассовый аппарат обслуживали два официанта, работавшие самостоятельно. Для этого у них имелись два ключа с четными и нечетными номерами. Ключами с четными номерами официанты выбивали в кассе чеки на заказы, выполняемые кухней, а с нечетными — буфетом. Причем на чеке отражалась стоимость каждого заказанного посетителями ресторана изделия. Чеки на продукты, получаемые в буфете, официанты передавали буфетчицам.
Ключи от кассового аппарата официанты получали под расписку от кассира-операциониста, который, выдавая их, записывал в журнал показания счетчика этого аппарата на начало смены. В конце смены кассир принимал от официантов деньги и ключи. А после закрытия ресторана он снимал показания со счетчиков всех кассовых аппаратов, вынимал контрольные кассовые ленты, заверял их своей подписью и закрывал кассовые аппараты. После этого реализация каких-либо спиртных напитков или продуктов должна была прекращаться.
Однако некоторые из еще остававшихся в залах ресторана посетителей сами подходили к буфету и покупали вино-водочные изделия или приобретали их через официантов.
Полученные таким способом буфетчицами деньги не отражались в товарных отчетах и присваивались ими.
На следующий день, до начала работы ресторана буфетчицы по чекам подсчитывали выторг за рабочий день и сверяли его сумму с показаниями счетчиков кассовых аппаратов. После сдачи смены и проверки бухгалтерами товарных отчетов чеки уничтожались.
Изъятые из аппаратов контрольные кассовые ленты кассир-операционист сдавал в бухгалтерию, где они хранились до очередной инвентаризации товарно-материальных ценностей, а затем также уничтожались.
Как уже отмечалось, на каждой контрольной кассовой ленте все выбитые в той или иной кассе официантами за день изделия отражались в строгой последовательности цифровыми данными.
Поэтому, зная прейскурант и меню на день, их легко можно было перевести в конкретные наименования проданных изделий. Таким образом было установлено, что буфетом второго этажа ресторана за период с 16 "по 18 января 1976 г., т. е. непосредственно перед возбуждением уголовного дела было реализовано 148 бутылок марочного вина стоимостью 2 р. 31 к. В то же время в соответствии с товарным отчетом, составленным буфетчицами, работавшими в эту смену, к ее началу, т. е. 16 января в буфете имелось только 23 бутылки середнянского стоимостью 2 р. 31 к.
На следующий день со склада было получено еще 100 бутылок этого вина. Во время же инвентаризации, проведенной утром 19 января, обнаружили 85 бутылок. При этом выяснилось, что согласно бухгалтерским документам за смену было реализовано 38 бутылок середнянского Чеки же и контрольные кассовые ленты свидетельствовали о том, что за это время буфетом через кассовые аппараты было продано этого вина на несколько бутылок больше.
В течение этой же смены буфетом было получено со склада 200 пол-литровых бутылок сухого столового вина алиготе стоимостью 18 коп. за 100 г. Однако во время инвентаризации в буфете его не оказалось. Ни по чекам, ни по контрольным кассовым лентам реализация этого вина через кассовые аппараты установлена не была.
Кроме того, на основе документов было подсчитано, что за смену буфетом продано 107 бутылок шампанского и'235 бутылок водки «Экстра». Согласно же чекам и контрольным лентам через кассы было реализовано только 87 бутылок шампанского и 225 бутылок водки.
Следовательно, напрашивался вывод о том, что 20 бутылок шампанского и 10 бутылок водки буфетчицы продали за наличный расчет.
Для подтверждения этого вывода необходимо было получить доказательства. С этой целью были допрошены работавшие в указанную смену официанты и буфетчицы. Официанты показали, что 16—18 января столовое вино алиготе было указано в прейскуранте. Однако никто из посетителей его не заказывал. Заказывали только середнянское стоимостью 33 коп. за 100 г. Они же сообщили, что после закрытия кассовых аппаратов по просьбе посетителей покупали в буфете за наличный расчет спиртные напитки.
После этого допрашивались работавшие в последнюю смену буфетчицы Овдиенко и Алексеенко.
Первой была допрошена Овдиенко. Она работала буфетчицей свыше 15 лет, была старшей на смене, коллегами характеризовалась как высокомерный, очень алчный и в то же время трусливый человек.
Поэтому ее поведение, реакция на собранные доказательства и показания могли иметь существенное значение для изобличения других буфетчиц.
Ознакомившись с предъявленными ей чеками, контрольными кассовыми лентами, товарным отчетом, актом инвентаризации, а также показаниями официантов, Овдиенко после непродолжительного запирательства рассказала, что с 1972 г. она вместе со своими напарницами систематически обманывала посетителей ресторана, продавая им столовые вина по ценам марочных.
Заниматься этим вынуждена была потому, что необходимо было ежемесячно давать взятки в сумме 100 руб. директору ресторана и в размере 60 руб. главному бухгалтеру, а также платить по 5 руб. бухгалтерам, которые составляли за нее товарные отчеты и проверяли их.
По 1 руб. она платила за каждый полученный ею со склада ящик сухого столового вина кладовщикам ресторана, которые отпускали вино согласно ее заявкам. Овдиенко подробно рассказала о том, как она смешивала столовое вино с марочным, переливая его из бутылки в бутылку, а также реализовывала после закрытия кассовых аппаратов вино за наличный расчет.
В дальнейшем ее показания были подтверждены и существенно дополнены показаниями работавших с ней в одной смене в разное время Сардак, Максимовой, Жеведь, Алексеенко. Они рассказали, что вместе с Овдиенко не только смешивали марочное вино со столовым, но и иногда столовое вино полностью переливали в бутылки из-под марочного вина и продавали его по цене последнего.
Допрос остальных буфетчиц было решено проводить после обработки и анализа всех изъятых контрольных кассовых лент и получения акта документальной ревизии буфетов.
Из двух буфетов изъяли около 2 тыс. лент.
Пользоваться ими было очень неудобно, поскольку эти ленты длиной 2—3 м были свернуты в рулоны.
Поэтому для того, чтобы подсчитать количество реализованных за день даже через один кассовый аппарат спиртных напитков, необходимо было затратить много времени. Чтобы обработать все имеющиеся ленты, составить удобные для пользования таблицы, понадобилось бы не менее десяти счетных работников. Причем они смогли бы выполнить эту работу за четыре-пять месяцев. Однако это значительно увеличило бы срок расследования.
Поэтому кассовые ленты решено было обработать на имеющейся в РНИИЦ МВД УССР электронно-вычислительной машине ЕС-1020.
За короткое время сотрудники научно-исследовательской лаборатории РНИИЦ разработали для машины очень удобные программы. После введения в нее перфокарт с информацией, полученной с контрольных кассовых лент, машина выдала данные о количестве реализованных буфетами через кассовые аппараты в течение рабочего дня и смены спиртных напитков объемом от 50 г до 1 л, в том числе и сухого марочного вина, проданного как в бутылках, так и на разлив.
Выданные машиной данные свели в таблицы, каждая из которых занимала пять-шесть стандартных листов. В них в убывающей последовательности были расположены цифровые данные за определенный день, отражающие денежные суммы, выбитые во всех кассах ключами с нечетными номерами, и стоимость заказанных посетителями буфетных продуктов. Кроме того, в них указывалось количество повторявшихся в течение дня цифр, выбитых на лентах, изъятых из каждого кассового аппарата, ключами с соответствующими номерами, а также число таких цифр, выбитых на лентах, изъятых из всех касс. В конце таблицы была подсчитана сумма выторга за день по каждой кассе и ключу. Данные о работе всех касс за смену и общей сумме выторга свели в общую таблицу.
Все изъятые контрольные кассовые ленты были приобщены к делу как вещественные доказательства.
Обработанные же на ЭВМ и сведенные в таблицы данные приобщили к делу как приложение к акту документальной ревизии. Причем лица, участвовавшие в ее проведении, ссылались на них как на объективные данные, подтверждающие факт продажи буфетчицами сухого марочного вина в количестве, значительно превышающем фактическое. Информация о работе двух буфетов, полученная с контрольных кассовых лент, составила десять томов.
С актом документальной бухгалтерской ревизии были ознакомлены все буфетчицы второго и четвертого этажей ресторана. Они дали подробные и правдивые показания о своей преступной деятельности.
Таким образом, было установлено, что в течение 1972—1976 гг. из полученных буфетами ресторана «Метро» с его склада 108 525 бутылок сухих столовых вин стоимостью 14—18 коп. за 100 г 46 315 бутылок были проданы по цене 33—46 коп. за 100 г. Обманывая посетителей, буфетчицы получили 39 491 р. 35 к. К уголовной ответственности привлекли 15 буфетчиц.
В. Л. Ткаченко, ст. следователь по особо важным делам Следственного управления МВД УССР
