Электричество не при чем
Электричество не при чем – проверяя версию о поджоге
В складских помещениях Первомайского райпотребсоюза, расположенных в с. Кумари, в ночь на 16 января 1976 г. произошел пожар. Огонь причинил ущерб более чем на 70 тыс. руб. Для оказания практической помощи следователю Первомайского ГОВД М. А. Крестьянову в осмотре места происшествия и проведении первоначальных следственных действий из следственного отдела УВД был командирован начальник практического отделения И. 3. Видюк.
Под складские помещения было приспособлено ветхое дощатое строение, расположенное на окраине села.
Его отдельными отсеками пользовались и в них хранили материальные ценности заведующие магазинами № 92 и 93, заготовитель Первомайской райзаготконторы и бывшая заведующая магазином № 91 Кулачинская.
Там же хранилось торговое оборудование райпотребсоюза. Электрическое освещение подведено не было. Соответственно, счетчик электроэнергии трехфазный меркурий мог быть установлен только при необходимости в далеком будущем, например, при механизации погрузо-разгрузочных работ, где было бы задействовано мощное электрическое стационарное оборудование.
При осмотре места пожара особое внимание следователь уделил описанию пепелища — количеству, месторасположению и составу, что давало некоторую информацию о видах сгоревших товаров, примерном их количестве. Были отобраны образцы пепла для последующего экспертного исследования.
Из выдвинутых версий о причине пожара проверялась и версия о поджоге. С целью ее проверки приняли решение истребовать и изучить по каждому магазину и райзаготконторе инвентаризационные описи за несколько инвентаризационных периодов и установить, имеются ли приписки в целях сокрытия недостачи.
Более тщательному изучению подвергались документы по магазину № 91, где заведующими в разное время работали Кулачинский и его жена, которая сдавала магазин новой бригаде. Сгоревшие товары еще числились на ее подотчете.
При изучении инвентаризационных описей И. 3. Видюк обратил внимание на то, что во многих ведомостях постоянно значится в остатке большое количество расчесок и гребней (около 20 тыс. шт.), хотя потребности в таком большом количестве этого товара явно не было.
Решили провести документальную ревизию с восстановлением количественного учета по магазину № 91 за три последних года.
На первоначальных допросах Кулачинская показывала, что злоупотреблений и хищений в магазине не допускала, большие остатки расчесок в магазине объяснить не может, так как их получал муж, о причине пожара ничего не знает.
В процессе дальнейшего расследования установили, что в апреле 1975 г. по распоряжению правления Первомайского райпо была назначена инвентаризация с одновременной передачей всех ценностей магазина № 91, которым заведовала Кулачинская, другой бригаде продавцов. Ее муж по собственному желанию оказывал помощь инвентаризационной комиссии. На период инвентаризации в магазине находилось товаров на сумму 217 304 руб. Новая бригада продавцов приняла товаров только на 67 480 руб., остальные товары на 149 824 руб. превышали лимитный остаток.
Инвентаризация выявила недостачу на сумму - 739 руб., которую Кулачинская погасила. Часть из остатка товаров была помещена в старое здание магазина, остальные переведены на склад, который впоследствии сгорел. С этого периода Кулачинская уменьшила остаток товара, постепенно передавая его в разные магазины райпо, а также реализовывая населению.
В сентябре 1975 г. Кулачинский был арестован и осужден за хищения. Его жена передавала товары, в январе 1976 г. она должна была закончить сдачу.
Документальная ревизия установила, что Кулачинский неоднократно в инвентаризационных описях приписывал товары на разные суммы (от 4500 руб. в 1972 г. до 28 тыс. руб. при последней инвентаризации), скрывая таким образом крупную недостачу. Расчесок в магазине с 1972 г. по 1974 г. оказалось 25 559 шт. на сумму 8369 р. 90 к., хотя документального прихода по ним не было.
Располагая такими данными, следователь М. А. Крестьянов принял меры к установлению источника хищения расчесок. Работа в этом направлении планировалась и проводилась совместно с инспекторским составом ОБХСС Первомайского ГОВД. Вскоре было установлено, что хищение этой продукции совершалось в цехе Первомайской фабрики пластмассовых изделий, где мастером работала Маржина, а вывозились расчески с фабрики и доставлялись в магазин ее мужем Маржиным, исполнявшим обязанности заместителя директора Первомайской межрайбазы. Кулачинский, по сговору с Маржиными, из кассы магазина изымал деньги в размере стоимости похищенных расчесок и делил их с ними. На основании собранных доказательств о хищении расчесок супруги Маржины были арестованы.
Изобличенная доказательствами Кулачинская созналась в том, что она участвовала в некоторых эпизодах хищений, совершенных ее мужем, а также подтвердила факт изъятия денежных средств из кассы магазина за привозимые Маржиным расчески. Она рассказала о способах сокрытия недостач Кулачинским, но факт поджога склада категорически отрицала, хотя из обстоятельств и материалов дела усматривалось, что это могла совершить либо она сама, либо постороннее лицо по ее указанию.
Несмотря на наличие достаточных оснований арестовать Кулачинскую следователь решил не делать этого и стал детально изучать ее характер, наклонности, отношение к мужу, детям, родным, содеянному ею и мужем и т. д. Большое внимание следователь уделил установлению психологического контакта с обвиняемой, к каждому допросу тщательно готовился.
Следователь установил двоих свидетелей, которые незадолго до пожара находились в секции сгоревшего склада, где хранились товары. По их мнению, товаров там хранилось не более как на 35 тыс. руб., в то время как по документальной ревизии их значилось на сумму 62 164 руб.
Данные об объеме помещения, анализ пепла, сопоставление результатов анализа с актом документальной ревизии давали основание сделать вывод, что в действительности сгорело товаров меньше, чем показывает Кулачинская. Так, согласно документам сгорело большое количество обуви, очевидцы же утверждали, что до пожара обувь хранилась только в одном ящике; да и пепла от обуви было очень мало.
После проведения ряда очных ставок со свидетелями, анализа имеющихся косвенных доказательств и принятия других мер Кулачинская созналась в совершении поджога с целью сокрытия недостачи. При этом она показала, что ее муж, работая заведующим промтоварным магазином с 1968 г., систематически злоупотреблял служебным положением, к исполнению своих обязанностей относился недобросовестно, учет поступающих в магазин и находящихся в его подотчете товаров вел умышленно неправильно. В результате у него при инвентаризациях выявлялись недостачи, которые он скрывал, приписывая по договоренности с председателями комиссии в ведомости товары на недостающую сумму. В апреле 1975 г. Кулачинский во время проведения инвентаризации приписал в ведомости товаров на 28 тыс. руб. Об этом он сообщил жене в декабре 1975 г., когда она была у него на свидании в местах лишения свободы.
Тогда он и предложил ей сжечь деревянный склад, в котором оставался не сданный еще товар. Условились, что на вопрос в его письме «Какая у вас погода?» она должна дать в случае совершения поджога такой ответ: «Погода у нас хорошая».
В январе 1976 г., когда Кулачинская начала сдавать товары, она увидела, что действительно их недостача будет большая. К этому времени она получила два письма от мужа, в обоих он настойчиво спрашивал «о погоде». Она понимала, что Кулачинский подсказывает ей, что с поджогом медлить нельзя.
15 января вечером она отвела детей к матери и под предлогом, что уже поздно, оставила их ночевать там, а сама возвратилась домой. В 24 часа она пришла на склад, и, убедившись, что никто ее не видел, подожгла бумаги в ящике, закрыла склад и ушла. Когда она подходила к своему дому, склад уже горел. Следователь М. А. Крестьянов изъял у Кулачинской письма мужа, допросил ее родителей, а также Кулачинского, который сознался в том, что поджог совершила жена по его настоянию. Обстановка и обстоятельства события были воспроизведены по показаниям Кулачинской. Были произведены также фотосъемка и запись на магнитную ленту.
Кулачинские, помимо других статей УК УССР, привлечены к уголовной ответственности по ч. 3 ст. 89 УК УССР и осуждены.
Н.Д. Яно, начальник контрольно-методического отделения следственного отдела УВД Николаевского облисполкома
