Две учительницы

18 апреля 1959 г. к прокурору-криминалисту Прокуратуры Грузинской ССР т. Жордания пришла заслуженная учительница Антонина Ивановна Ланге, которая рассказала, что ее дочь — учительница русского языка и литературы Марнеульской средней школы Тамара Селимбекова 28 июня прошлого года выехала из Марнеули в Тбилиси, чтобы купить в кассе предварительной продажи билет для проезда в Сухуми, но оттуда не вернулась. По словам матери, Тамара должна была поехать в Сухуми на курсы усовершенствования учителей. Разумеется, высококвалифицированный специалист может провести не только мастер класс по живописи в Спб, но и в любом другом городе страны, или дальнего или близного зарубежья.

На курсы она не явилась. В течение истекших десяти месяцев Ланге получила от имени дочери разновременно телеграммы из Сухуми, Сочи и Москвы, в которых сообщалось, что она «...жива и здорова, устроилась хорошо...». Однако заявительница не допускала мысли, что Тамара уехала из дома на столь длительный срок без вещей, не заехав домой и не предупредив больную мать, которую она обычно надолго одну не оставляла. Все это ее очень беспокоило и заставляло думать, что с дочерью случилось какое-то несчастье.

На просьбу т. Жордшия уточнить обстоятельства отъезда Селимбековой Ланге сказала, что дочь уехала из Марнеули с председателем колхоза Урумовым на его собственной автомашине. Через несколько дней после отъезда встретившийся ей Урумов оказал, что Тамара осталась в Тбилиси, но уехала ли она в Сухуми или нет, он не знает.

Марнеули находится в 39 км от Тбилиси, который является ближайшей железнодорожной станцией. Отъезд при таких условиях казался действительно странным, и т. Жордания задал Антонине Ивановне ряд дополнительных вопросов, касающихся внешности Тамары, ее одежды, вещей, имевшихся при ней, когда она уезжала из Марнеули. Был также задан вопрос, что представляла собой автомашина Урумова. Ланге рассказала, что дочь уехала в Тбилиси в шифоновом платье с большими красными цветами. На Тамаре было надето ожерелье из искусственного жемчуга и золотые дамские часы «Звезда». Ожерелье было раньше длинное, но потам его укоротили, сняв часть жемчуга. Снятый жемчуг хранится дома. У Урумова была светло-серого цвета «Победа», и именно на этой машине он отвез ее дочь в Тбилиси.

Оформив протоколом заявление Ланге об исчезновении Тамары Селимбековой, т. Жордания обещал заявительнице проверить его, попросив принести в прокуратуру оставшийся дома жемчуг от ожерелья и образец шифона, из которого было сшито платье дочери, если сохранились какие-либо обрезки этой материи. Вскоре Ланге принесла жемчуг, лоскуты шифона и фотокарточку дочери.

Тов. Жордания занялся проверкой. В первую очередь следовало установить, жива ли Селимбекова. При всей обоснованности опасений матери не исключалась возможность, что ее дочь жива, но по каким-либо причинам не сообщает своего адреса. На запрос прокуратуры Сухумские курсы усовершенствования учителей ответили, что Селимбекова была зачислена на курсы, но ни к началу занятий, ни позднее не явилась. Попытка обнаружить подлинники телеграмм, полученных Ланге из Сухуми, Сочи и Москвы, не дали положительных результатов, так как за истечением срока хранения они оказались уничтоженными.

Чтобы проверить, не убита ли Селимбекова где-либо поблизости от Тбилиси, а также не стала ли она жертвой несчастного случая или не умерла ли в больнице, т. Жордания истребовал все прекращенные и приостановленные дела, связанные с обнаружением трупов неизвестных женщин. Были запрошены также все ближайшие больницы и морги.

При изучении одного из прекращенных дел выяснилось, что 2 июля 1958 г., т. е. через четыре дня после отъезда Тамары из дома, в Душетском районе, недалеко от села Ананури, в 450 м от Военно-Грузинской дороги в ущелье речки местные жители обнаружили труп неизвестной молодой женщины с размозженным черепом. Судебно-медицинское исследование трупа установило, что причиной смерти явилось повреждение головного мозга в результате пролома черепа тупым твердым предметом. На других частях Tipyna также обнаружили повреждения. На потерпевшей было надето шифоновое платье с большими красными цветами, на шее было ожерелье из искусственного жемчуга, а «а руке — золотые часы «Звезда», Никаких документов при трупе не имелось.

Было ясно, что убийство совершено не с целью ограбления, так как все вещи и ценности, бывшие на потерпевшей, оказались целы.

В связи с обнаружением трупа неизвестной женщины с явными признаками насильственной смерти прокуратура Душетского района в тот же день возбудила уголовное дело. Проведенное расследование не установило личности потерпевшей и виновника ее смерти. Труп неизвестной женщины сфотографировали. Фотоснимок находился в прекращенном деле. Однако опознать потерпевшую по этому фотоснимку не представлялось возможным, так как мягкие ткани лица к моменту фотографирования разложились. В описательной части заключения судебномедицинский эксперт указал приметы неизвестной: рост, телосложение, особенности зубов, цвет волос и искусственную косу.

Все эти приметы совпадали с приметами Тамары Селимбековой.

Отсутствие на месте происшествия каких-либо следов преступления послужило основанием для предположения, что убийство совершено где-то в другом месте, а труп привезен на место его обнаружения. Поэтому Душетский районный отдел милиции запросил все райотделы милиции республики о случаях исчезновения молодых женщин. Таких случаев зарегистрировано не было. Об исчезновении Селимбешвой в то время не знали, так как ее мать не заявляла об отъезде дочери, считая ее живой. Труп после судебно-медицинского исследования похоронили.

Единственным обстоятельством, которое в какой-то степени могло относиться к обнаружению трупа, являлись показания свидетеля Черкезия, который видел, как в 5 час. дня 28 июня 1958 г. светло-серая автомашина «Победа», ехавшая со стороны Тбилиси, около переезда речки «Патара джахис хеви» свернула влево по проселочной дороге. Чедез 4—5 минут та же машина проехала обратно в сторону Тбилиси. Свидетель сначала не обратил внимания на машину, так как в эти места приезжает летом много людей, чтобы отдохнуть на лоне живописной природы. Однако то обстоятельство, что машина так быстро возвратилась, причем в ней находился один .водитель, удивило свидетеля, почему он и запомнил этот случай. Номера автомашины он не заметил.

В связи с тем, что преступника не обнаружили, а срок ведения предварительного следствия истек, дело на основании действовавшего в то время законодательства прокуратура Душетского района прекратила.

При деле находились вещественные доказательства: одежда убитой, наручные часы и ожерелье из искусственного жемчуга. После осмотра т. Жордания убедился в их полном сходстве с вещами, описанными матерью исчезнувшей Тамары Селимбековой. День, когда свидетель Черкезия видел близ места обнаружения трупа проезжавшую светло-серую «Победу», совпадал с днем исчезновения Тамары. Обнаружение трупа через четыре дня после исчезновения не исключало, что это мог быть ее труп.

Вся совокупность данных, оказавшихся в распоряжении т. Жордания, позволила ему сделать вывод, чтцо Тамара Селимбекова убита и что труп неизвестной молодой женщины, обнаруженный 2 июля 1958 г. в, ущелье близ села Ананури, был ее трупом. По этим основаниям возбудили уголовное дело об убийстве Тамары Селимбековой. Материалы прекращенного дела приобщили к вновь возбужденному уголовному делу.

Хотя в данном случае следовало не возбуждать новое уголовное дело, а отменить постановление о прекращении ранее возбужденного в связи с этим же преступлением прокуратурой Душетского района уголовного дела и возобновить по нему следственное производство.

Тов. Жордания назначил товароведческие экспертизы, поставив на разрешение экспертов вопросы: а) однороден ли по сорту, артикулу и рисунку материал, из которого сшито платье неизвестной женщины, и материал лоскута, принесенного Ланге; б) однороден ли по виду и качеству искусственный жемчуг ожерелья, находившегося на трупе неизвестной женщины, и жемчуг, представленный Ланге, и мог ли этот жемчуг раньше составлять одно ожерелье.

Эксперт-товаровед, специалист по тканям, дал заключение, что материал, из которого сшито платье неизвестной женщины, и материал лоскута однородны и относятся к шифону первого cортa. По артикулу и по рисунку материал одинаков. Эксперт-ювелир дал заключение, что искусственный жемчуг ожерелья и жемчуг, переданный ему в рассыпанном виде, однороден, так как полностью совпадает по всем признакам. Весь этот жемчуг вполне мог ранее составлять одно более длинное ожерелье, причем оно по длине и другим признакам соответствовало бы ГОСТ.

В квартире Тамары Селимбековой среди документов были обнаружены и изъяты два письма. Одно написал Урумов. В письме он успокаивал Тамару, убеждал, что все будет хорошо, и назначал свидание.

Другое письмо было из Москвы от гр-ки Еремеевой, которая делилась воспоминаниями о встречах с Тамарой и ее мужем на курорте в Боржоми.

После этого дело поступило ко мне для дальнейшее го расследования.

Приняв дело к своему производству и изучив имеющиеся в нем материалы, я пришел к выводу, что наиболее вероятной являлась версия об убийстве Тамары Селимбековой Урумовым. Она основывалась на следующем: Урумов ухаживал за Тамарой, что было видно из его письма к ней. По показаниям матери потерпевшей, Урумов в последние годы несколько раз предлагал Селим-бековой выйти за него замуж. Ему в этом отказывали как сама Тамара, так и ее родные, потому что у него была жена и пятеро детей. Выехала Тамара 28 июня 1958 г. из Марнеули вместе с Урумовым, и больше ее никто не видел. Тамара поехала с ним на его собственной автомашине «Победа» светло-ceporo цвета, и такую же автомашину Черкезия видел около места, где обнаружили труп.

Прежде чем допросить Урумова, я решил тщательно изучить его личность, собрать как можно полнее характеризующие его данные и выяснить, каковы были его взаимоотношения с Тамарой и имел ли он в тот период светло-серую «Победу». Оказалась, что в бытность председателем колхоза села Опрети он путем разных махинаций расхищал колхозное имущество, приобрел несколько личных автомашин, в том числе светло-серую «Победу», которую оформил на имя своего брата Лаврентьева, развратничал, обзавелся несколькими сожительницами, от которых имел детей. С 1956 года он задался целью аблизиться с молодой красивой учительницей Тамарой Селимбековой, которая отказывалась стать его женой. За провал работы в колхозе и аморальное поведение Урумова освободили от должности председателя колхоза.

Собранные данные характеризовали Урумова как бесчестного, хитрого и способного на низость человека, который будет, по-видимому, все отрицать. Это и определило избранную мною в отношении его тактику допроса.

Я решил подойти к интересующему меня вопросу не сразу, выясняя сначала обстоятельства, имеющие лишь отдаленное отношение к убийству, с тем, чтобы узнать, какую позицию защиты займет Урумов.

Так, на первом допросе я стал его спрашивать о том, когда, где и какие автомашины он приобретал, и какая у него сейчас автомашина. Урумов категорически заявил, что светло-серой «Победы» у него нет. Допрашивая его по поводу связей с женщинами, я как бы случайно задал вопрос о его отношениях с учительницей Селимбековой. Он сначала смутился, побледнел, но тут же пришел в себя и собственноручно записал, что с ней не был знаком и никакого отношения к ней не имел. Но когда я предъявил Урумову его письмо Тамаре, изъятое в ее квартире, он вынужден был признать, что написал письмо действительно он. Отказавшись объяснить содержание письма, он все же подтвердил свое знакомство и встречи с ней и сказал, что она ему нравилась.

Стало ясно, что Урумов будет все отрицать и лишь факты заставят его признать те или иные обстоятельства.

Отрицание им, казалось бы, безразличных для него фактов укрепило мои подозрения. Урумова арестовали.

Продолжая собирать доказательства, я вновь допросил мать Тамары. Опасаясь мести со стороны Урумова и его родственников, она не давала исчерпывающих показаний. Но потом все же рассказала обо всем, что происходило в последние годы. Урумов в продолжение долгого времени приставал к ее дочери, путем угроз заставлял встречаться с ним и сожительствовать. В случаях оказания малейшего сопротивления Урумов избивал Тамару как дома, так и в других местах. Был случай, когда он избил ее на балу в школе только за то, что Тамара осмелилась танцевать с приглашенным на бал офицером.

После этого случая Тамара три дня не ходила в школу, так как лицо ее было в синяках. Этот факт подтвердили многочисленные свидетели, а факт пропуска ею занятий установили путем осмотра журнала в школе.

Меня заинтересовало также, с каким мужем Тамара отдыхала в Боржоми. Ланге утверждала, что ее дочь незамужем. Не был ли этим «мужем» Урумов?

Чтобы проверить это, я направил в прокуратуру Москвы поручение допросить Еремееву и предъявить ей для опознания посланные мною фотографии Урусова. Еремеева опознала Урумова и показала, что на курорте он выдавал Тамару за свою жену. Тамара очень его боялась и просила Еремееву в разговорах убедить Урумова, что в его отсутствие она ми с кем не встречается. Свидетельница как-то ему об этом сказала, но он ответил: «Не знаю, мне кажется, что Тамара мне на каждом шагу изменяет». После предъявления Урумову этих доказательств и очных ставок со свидетелями он признал факт сожительства с Селимбековой.

Постепенно, шаг за шагом пришлось доказывать Урумову, что он говорит неправду, и он вынужден был признавать один факт за другим. От отрицания даже знакомства с Селимбековой на первых допросах он пришел к признанию факта сожительства с ней. Однако до признания им убийства Тамары было еще далеко. Он категорически отрицал свою вину. В свое оправдание он выдвинул даже алиби, утверждая, что 28 июня не мог быть вместе с Тамарой, так как находился в командировке в Армянской ССР, где должен был приобрести корм для колхозного скота. Пришлось проверять и это утверждение Урумова.

Из показаний матери потерпевшей явствовало, что у Тамары в Тбилиси были две подруги, вместе с которыми она училась в педагогическом институте имени Пушкина и к которым часто ездила. Этими подругами оказались сестры Анна и Осик Дерцканян. Я допросил обеих сестер, и они дали очень ценные для следствия показания.

Сестры подтвердили показания других свидетелей об интимных отношениях между Урумовым и Тамарой и рассказали, что Тамара высказывала им свое желание порвать с Урумовым, но боялась его. Она говорила; «Вы не знаете, он такой страшный, что может зарезать меня и всю семью, выколоть нам глаза и сжечь наш дом». Урумов в их присутствии угрожал Тамаре расправой, если она порвет с ним или будет встречаться с другими мужчинами. Самым важным в показаниях сестер Дерцканян являлось то, что 28 июня 1958 т. днем к ним заезжали на автомашине «Победа» светло-серого цвета Урумов и Селимбекова. Они собирались тогда поехать на станцию за билетом для Тамары и должны были вернуться после этого к ним обедать, но не приехали. Через три-четыре дня Урумов заехал к ним один и сказал, что у билеггной кассы потерял Тамару. С тех пор сестры её больше не видели.

Показания Дерцканян подтвердили бывшие 28 июня в их доме свидетели Гарибова, Карапетян и Чачибаян, которые видели там Урумова и Селимбекову.

После предъявления Урумову материалов, опровергавших его алиби, а также очной ставки с указанными свидетелями, он признал, что 28 июня находился не в Армении, а в Тбилиси вместе с Селимбековой. Однако Урумов продолжал изворачиваться. По его словам, Тамара после завтрака с ним в ресторане «Интурист» не захотела ехать обратно в Марнеули и куда-то ушла.

Спустя некоторое время после этого допроси Урумов вдруг потребовал, чтобы его допросили. Доставленный ко мне, он заявил, что, хотя его считают виновником исчезновения Тамары, она жива и он это докажет. Он просил освободить его из-под стражи и дать возможность принять участие в ее розыске.

— Напрасный труд, — сказал я, — Тамара убита, и у меня имеются неопровержимые доказательства этого. Убили ее вы, Урумов.

Я предъявил ему окровавленную одежду Селимбековой, вещи, обнаруженные при трупе, фотоснимки трупа, протокол осмотра места происшествия и трупа, протокол осмотра его машины «Победа» светло-серого цвета с заключением эксперта о том, что на коврике машины (находившемся в багажнике) имеются следы крови. Я предъявил ему также протокол допроса свидетеля Черкезия о том, что он видел 28 июня 1958 г. светло-серую «Победу», свернувшую с шоссейной дороги к месту обнаружения трупа Селимбековой.

Потрясенный этой неожиданностью (Урумов предполагал, что труп не найден, а я не считал нужным до поры до времени разуверять его), он понял, что вся система его защиты рухнула, но, желая, по-видимому, осмыслить происшедшее, он отказался на этот раз давать показания и потребовал, чтобы его вернули в камеру.

На следующий день из тюрьмы мне сообщили по телефону, что Урумов требует встречи со следователем. Его доставили ко мне.

Он попросил дать ему возможность самому написать показания, в которых признал, что виновником гибели Тамары действительно является он, хотя и не убивал ее. Урумов объяснил, что 28 июня он и Тамара выпили в ресторане коньяку и вина. Тамара опьянела и попросила прокатить ее по Военно-Грузинской дороге с большой скоростью. «Мы ехали, — писал Урумов, — со скоростью 70—80 км в час. На одном из крутых поворотов вправо, недалеко от села Ананури, дверца автомашины внезапно открылась и Тамара выпала из машины». Убедившись в смерти Тамары, он, боясь, что его могут заподозрить в убийстве, свернул влево с дороги и бросил труп в овраг.

Урумов вновь показывал неправду. Он утверждал, что Тамара в момент несчастного случая сидела справа от него. При этих условиях, если бы у машины вовсе отсутствовала правая передняя дверь, на крутом повороте вправо при большой скорости движения выпасть она из машины не могла, так как сила инерции в этих условиях действовала бы в противоположную сторону.

Был произведен повторный осмотр места происшествия с участием обвиняемого. При осмотре Урумов показал место, где он бросил труп Селимбековой. Оно точно совпало с местом обнаружения трупа, зафиксированным в протоколе при осмотре места происшествия, когда было возбуждено уголовное дело по поводу обнаружения трупа неизвестной женщины.

Совокупностью собранных доказательств Урумов полностью уличался в умышленном убийстве Тамары Селимбековой, хотя и продолжал утверждать, что в данном случае было не убийство, а несчастный случай.

Не удалось, к сожалению, полностью проверить обстоятельства, при которых Урумов посылал телеграммы Ланге от имени убитой им Тамары. На последнем допросе он признал, что организовал посылку телеграмм, чтобы мать Селимбековой не знала о происшедшем, но с чьей помощью это делал, Урумов не хотел говорить.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Грузинской ССР признала Урумова виновным в умышленном убийстве Селимбековой и приговорила его к высшей мере наказания — расстрелу.

Следователь по особо важным делам при Прокуроре Грузинской ССР старший советник юстиции Д. А. Коридзе