Неподкупность сотрудников милиции
Сам Валентин Иванович об этом случае помнил не больше и не меньше, чем о многих других эпизодах в непростой своей службе старшего инспектора по особо важным делам отдела БХСС.
А когда напомнили, лишь пожал плечами да обронил:
—- Эка доблесть — от взятки отказался!..
Разговорить Ерохина на эту тему так и не удалось. Он придавал значение происшедшему лишь постольку, поскольку попытка спекулянта подкупить его, капитана милиции, помогла в изобличении преступника.
И понять Валентина Ивановича, конечно же, нетрудно. Неподкупность, родная сестра честности и бескорыстия, — столь же естественна для сотрудника милиции, как верность долгу, как все непреходящие нравственные ценности, которыми мы дорожим и которые бережем как зеницу ока.
И действительно, нет ничего исключительного, что офицер милиции не только не пошел на сделку с преступником, но сумел факт сей обратить на пользу делу. Потому что быть неподкупными для сотрудников милиции — норма.
Способность пойти на подкуп, мздоимство, стремление, как говорили когда-то, к поживе, считались во все времена одними из самых отвратительнейших пороков. Их сурово осуждает наша социалистическая мораль. К ним непримиримы наши советские законы. Трудно представить более тяжкое отступление от святых милицейских заповедей, чем войти в сговор с преступником, принять от него как плату за снисходительность деньги, подарок или какую-то услугу.
Вот почему все мы, и Валентин Иванович Ерохин в этом отношении не исключение, стремимся сберечь в себе, в товарищах наших чистое, как золото правды, качество — неподкупность. И те, к счастью, сверхредкие случаи, когда кто-то разменяет совесть свою, честь профессиональную на подачку, на грязное подношение, расцениваем как самый низкий поступок, которому нет ни оправдания, ни снисхождения.
Подолгу стоят посетители музея Ворошиловградской милиции у экспоната, которому уже 60 лет. Протокол общего собрания сотрудников Старобельской уездной милиции. «Слушали: о помощи беспризорным детям. Высказался тов. Горохов, который в краткой речи охарактеризовал положение в Поволжье в связи с голодом, охватившим 13 губерний, подчеркнул, что подобное положение создается и в Старобельском уезде.
Заслушав доклад тов. Горохова и после прений собрание постановило: отчислить в пользу голодающих и беспризорных детей 20% жалованья за март, сахар за 10 дней и пожертвовать 50 пар чиненого белья, находящегося в цейхгаузе уездной милиции». Отдавали последнее... Вот каким бескорыстием питается наша неподкупность!
Еще один документ. О буднях блокадного Ленинграда. Воспоминания бывшего милиционера В. Л. Соколова. «С 20 ноября сорок первого года ленинградцы стали получать самую низкую норму снабжения: 250 граммов хлеба на рабочую карточку и 125 — на служащую, детскую и иждивенческую. Те самые «сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и кровью пополам», о которых писала Ольга Берггольц. У милиционеров появилась еще одна забота — подбирать ослабевших от голода людей.
Страшная это была работа. У самих сил — только б выжить, шатаешься, а тащишь на себе в свое отделение. А там уже полно таких же: кто сидит с закрытыми глазами, кто лежит. Дашь, бывало, человеку теплой воды — смотришь, ожил...»
Есть в воспоминаниях Соколова и такая щемящая сердце подробность.
Обычно, рассказывает он, хлебные карточки носили при себе. Могло не хватить сил вернуться домой, вдруг застанет в пути бомбежка. Но хлебная карточка, где б ты ни был, где б ни упал, с тобой.
Единственное и в то время самое бесценное богатство. Так вот, когда подбирали умерших, насмерть замерзших, то, как и положено, составляли протокол об изъятых вещах. Среди них были и хлебные карточки. Каждая из них порой была эквивалентна жизни. Но не помнят, не знают ленинградцы ни одного случая, чтобы кто-то из сотрудников милиции воспользовался бы таким «пропуском в жизнь». «Держались потому, — пишет ветеран, — что понимали: пример людям показывать надо».
Умирали от голода, но не позволяли себе пасть до того, чтобы дать себе право съесть больше, чем ели все. Вот из такой самоотверженности, из такой поистине героической честности, чистоты рождается наша неподкупность!
Подобные примеры, которым, конечно же, нет числа, и лежат в основе беспредельного доверия большинства людей к милиции. И как же важно его не уронить!
Коллега Валентина Ивановича Ерохина, заместитель начальника отдела БХСС УВД Липецкого облисполкома майор милиции Николай Петрович Востриков высказал такую точку зрения: — Все же нам порой не хватает настоящей профессиональной бдительности. Ведь не только добро становится сильнее. И зло делается хитрее, изворотливее. Диалектика! С какими только ухищрениями преступников не приходится сталкиваться! Ведь в открытую («дашь — на — дашь» или «ты — мне, я — тебе») идут немногие, лишь самые наглые или впавшие в отчаяние от невозможности «выкрутиться».
Большинство стараются действовать тоньше.
Потому что понимают: дача взятки — это еще одна статья УК в деле. А главное — что нас не купишь.
Но пытаются... Оставляют в кабинете следователя или инспектора дорогие вещи... «Забывают» на столе пачки из- под сигарет, а в них — деньги... Через своих родственников, влиятельных знакомых пытаются задобрить какой-то услугой...
В сатирических журналах, клеймя всякого рода лихоимцев, часто показывают их как-то уж очень примитивно: деревенского — с гусем под мышкой, городского — с конвертом, из которого выглядывают деньги. В жизни все куда как сложнее! И случается порой, что молодой, неискушенный сотрудник попадает как «кур в ощип». А дальше... Дальше все — по пословице: «Коготок увяз — всей птичке пропасть»...
Хочется повторить: редко, исключительно редко происходит подобное. Но все же происходит. И старая истина, что одна ложь, затесавшись между правдами, способна всех их сделать сомнительными, хоть и не безусловна, но верна в главном: один морально нечистоплотный может поставить под сомнение честность многих. И о необходимости бороться с этим пусть редким, но все же явлением мы должны говорить во весь голос. Ведь недаром же в Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии сказано о неподкупности сотрудников правоохранительных органов, качестве, столь же необходимом, как профессиональная грамотность, гражданское мужество, справедливость.
И тут на первый план выступает задача — воспитывать в сотрудниках стойкий иммунитет к злу, нравственную благонадежность, давать самый решительный бой тем, кто пытается использовать служебное положение в корыстных целях.
...Теперь уже более двух лет прошло с тех пор, как в одном из райотделов Целиноградской области произошло серьезное ЧП. Молодой следователь, назовем его К., был осужден за получение денежного «подарка» от родственников подследственного. Личный состав до сих пор волнует вопрос, как такое могло случиться, каковы истоки падения теперь уже бывшего сослуживца, И более чем странно, что подробности случившегося не были даже доложены ни на служебном совещании — всем сотрудникам, ни на партийном собрании — коммунистам.
Разбираясь в существе происшедшего, в суде правильно поняли и оценили обстановку в райотделе. И неслучайно в частном определении Целиноградского областного суда говорилось о необходимости усиления политико-воспитательной работы в РОВД. Мнение суда было проигнорировано. Преступление К. могло бы высветить слабые места в работе с коллективом. Как важно было разобраться во всех нюансах происшедшего!
Случай-то чрезвычайный!
Но ничего этого сделано не было. И потому совсем не случайно, что на следующий год из райотдела уволили еще несколько человек. Вряд ли надо доказывать, что в числе причин — неумение коллектива дать отпор нарушителям, правильно прореагировать на отрицательные явления.
Конечно, и этот случай исключительный и в общем-то давний. Меры там теперь приняты, положение выправляется. Но выводы из подобных происшествий мы должны делать самые суровые.
Чтобы чаще говорить о примерах другого рода. О таких, например, как этот...
Кто в подмосковном городе Химки не знает старшего сержанта милиции Григория Даниловича Плескача! Должность у него скромная — командир подразделения патрульно-постовой службы. В подчинении у него всего несколько человек. Но, прослужив в милиции почти три десятилетия, он постоянно твердит своим молодым подчиненным: помните всегда, кто вы! Сколько раз было —- ведет Плескач нарушителя в отдел, а тот просит: — Сержант, а сержант, отпусти!
И сует ему червонец.
Не раз видели парни: раздатчица в кафе пригласит его получить обед вне очереди, а Плескач в ответ: — Постою, как все. Чем я лучше?
Шестой десяток старшему сержанту.
И ни разу, ни в большом, ни в малом не уронил он своего профессионального достоинства, не запятнал чести сотрудника милиции.
Жить по высшим нормам коммунистической морали обещаем мы, принимая Присягу. Перед Красными знаменами, у святынь наших — памятников и обелисков в честь тех, кого мы называем героями. В Присяге нет слова — «неподкупность». Но каждая строка там — об этом. Так пусть новобранцы мысленно произносят его. Потому что это очень важно — сохранить чистоту нашу в неприкосновенности. И передать ее тем, кто станет в милицейский строй после нас.
Подполковник милиции В. Ширяев
По материалам журнала «Советская милиция», № 3, 1983 г.
