Стачки в Донбассе в 1897 г.
В 1897 г. было 5 стачек. Как и в прошлые годы, они отличались значительной стихийностью, были непродолжительными и не принесли существенных результатов. Четыре стачки произошли в мае-июне и были связаны с обычными в то время сезонными колебаниями заработной платы. Так, 2 мая забастовали 200 саночников Горловского рудника Общества южнорусской каменноугольной промышленности, протестуя против решения администрации повысить расценки на их работы в меньших размерах, чем это было в прежние годы. Если в прошлый сезон (с 1 мая по 1 ноября) плата за работу саночников повышалась с 1 р. 25 к. до 1 р. 35 к., то теперь, 20 апреля 1897 г., рудничной конторой было объявлено о прибавке лишь 5 коп. Это вызвало сильный ропот шахтеров, которые, однако, продолжали работать до 1 мая, надеясь на то, что контора изменит свое решение. Надежды эти не оправдались, и 2 мая саночники не вышли на работу. Добиваясь повышения жалованья, они предъявили администрации рудника и другие претензии. Рабочие, в частности, жаловались на табельщиков, которые «пропускают упряжки и обсчитывают».
Саночников поддержали и некоторые другие рабочие. Собравшись вечером 2 мая около рудничной конторы, 500 шахтеров вновь добивались удовлетворения своих требований, но никакого ответа не получили. Урядника, пытавшегося уговорить их разойтись и возобновить работу, шахтеры забросали камнями. Были разбиты также стекла в конторе и домах административного персонала, повалены столбы и сброшены с насыпи вагонетки для перевозки угля. Вскоре, однако, рабочие разошлись по домам и все стихло. Полицией были произведены аресты, и 20 шахтеров отправлены в бахмутскую тюрьму. На следующий день работы в шахтах возобновились, и хотя в этом выступлении принимала участие лишь четвертая часть всех работавших на руднике, основная масса рабочих, по признанию жандармов, сочувствовала стачке.
Еще более бурные формы приобрела трехдневная (10—12 мая) стачка рабочих Рутченковских копей. Здесь первыми выступили 750 горняков с шахты № 19, той самой шахты, которая сыграла заметную роль в стачках донецких рабочих конца 80-х гг. Основным требованием шахтеров было повышение расценок на производимые работы. Рудничная администрация частично удовлетворила это требование, восстановив сниженные с 7 мая расценки сдельных работ. Однако рабочие настаивали на более значительной прибавке жалованья. Получив в этом отказ, шахтеры не вышли 10 мая на работу.
На следующий день к вечеру стачечники собрались перед конторой. Вышедший к ним для переговоров заведующий шахтой инженер Игнатович вновь подтвердил отказ администрации в прибавке рабочим жалованья, сказав, что все, кто не желает работать, будут рассчитаны. После этого возбужденная толпа шахтеров ворвалась в котельное помещение шахты и стала давать тревожные гудки.
12 мая к стачке присоединились рабочие шахты № 30. Дело принимало для администрации и местных властей серьезный оборот, и они поторопились призвать на помощь казачью сотню, которая в тот же день прибыла из Юзовки и подавила это выступление. Произведены многочисленные аресты. 18 рабочих были преданы суду, а 68 уволены и отправлены этапом на родину.
Необходимо отметить, что местные власти и горнопромышленники, стремясь обосновать свои карательные действия, часто намеренно раздували и всячески живописали «ужасы» рабочих выступлений. Наглядный пример этому — стачка 1500 рабочих шахт «Иван», «Сергей» и «Капитальная» Русско-Донецкого общества в районе Макеевки 5—6 июня 1897 г. В ответ на требования шахтеров повысить заработную плату и улучшить снабжение продуктами, администрация под предлогом якобы имевших место при этом беспорядков срочно вытребовала полусотню казаков, в присутствии которых 40 рабочих были уволены и «хотя и просили принять их снова на работу,— доносил 12 июня 1897 г. войсковой наказной атаман военному министру,— но администрация рудников не согласилась принять их, и они были отвезены на станцию Ясиноватую, откуда в тот же день разошлись по разным направлениям для приискания работ».
Руководители выступления шахтеры Борис и Федор Степовые, Митрофан Путилин и другие, всего 22 человека, были арестованы и отданы под суд. Широко разрекламированное в печати судебное разбирательство этого дела, происходившее спустя полтора года в середине декабря 1898 г. в Таганроге, закончилось, однако, полным конфузом. «Громко начавшееся, но тихо законченное дело о стачке шахтарей» — так охарактеризовала его газета «Неделя». На суде, в частности, выяснилось, как отмечалось в корреспонденции «Русских ведомостей» за 30 декабря 1898 г., что «волнения и беспорядки» рабочих выразились в том, что было разбито несколько стекол, между тем как признал управляющий шахтой «Капитальная» Б. И. Бакий, на руднике допускались большие вычеты из зарплаты, доходившие до трети получаемого на руки жалованья, и другие злоупотребления. На вопрос защитника, как держал себя рабочий Федор Степовой, который от имени всех шахтеров вел переговоры с администрацией, Бокий ответил: «Вел он себя сдержанно. Никаких угроз мне не делал». В конце концов прокурор вынужден был отказаться от обвинения, и суд оправдал всех привлеченных рабочих.
Одновременно со стачкой шахтеров Русско-Донецкого общества происходит однодневная забастовка вспомогательных рабочих металлургического завода ДЮМО. Получая ничтожную плату — 75 копеек в день,— они в мае неоднократно обращались к заводской администрации с просьбами о прибавке жалованья. 5 июня в 6 часов утра более 100 рабочих собрались как обычно для получения дневного наряда и заявили, что они не приступят к работам до тех пор, пока не будут увеличены их расценки с 75 до 90 коп. Получив в этом отказ, они потребовали немедленного расчета, в чем им было тоже отказано. Работы возобновились лишь на следующий день после «уговоров» станового пристава, причем двое «зачинщиков» - Павел Ушаков и Григорий Макаров были уволены.
Две недели, начиная с 1 сентября 1897 г., не выходили на работу более 100 плотников Петровского завода Русско-Бельгийского металлургического общества, протестуя против произвола подрядчика Денисова, обсчитывавшего рабочих и задерживавшего пересылку их жалованья в деревню родным. Все эти претензии при расследовании подтвердились, и Денисов должен был их удовлетворить, выплатив весь долг, составлявший около 600 рублей, а также оплатив вынужденный простой рабочих с 1 сентября.
Выступления донецких рабочих в 1896—1897 гг. не принесли сколько-нибудь значительных результатов в силу того, что они вели борьбу слишком малыми силами, разрозненно. В то же время именно эти годы явились прелюдией того бурного взлета, какой пережило рабочее движение в Донбассе в 1898—1900 гг. Массовость и большая организованность, настойчивость в требованиях и классовая солидарность — вот что становится все более характерным для борьбы донецкого пролетариата с заводчиками и шахтовладельцами, иностранными капиталистами, вот что приносит им значительные успехи.
Далее: Выступления донецких рабочих в 1898 г.
